Прошло девять месяцев после приостановки российского участия в Договоре о стратегических наступательных вооружениях (ДСНВ/START), более года с последнего обмена данными между Россией и США о размере их ядерных арсеналов и более трех с половиной лет с момента последних инспекций в рамках выполнения Договора. И чем дальше, тем больше вопросов вызывает реальное количество российских стратегических носителей.
При этом в рамках последнего обмена данными к сентябрю 2022 года, когда Москва, вероятно, уже готовилась к торпедированию ДСНВ, она заявила наличие 540 развернутых носителей против 659 у США (по состоянию на март 2023 года, когда Россия уже прекратила обмен данными, число развернутых носителей у США было 662). Это стало максимальным числом за всю более чем 10-летнюю историю настоящего Договора, поскольку до этого оно не превышало 528.
Ситуация с подводными лодками была рассмотрена в предыдущей статье, и теперь также стоит рассмотреть актуальное состояние арсенала межконтинентальных баллистических ракет и бомбардировщиков. Имевшиеся на начало 2023 года оценки числа МБР, приводимые SIPRIи IISS, давали диапазон в 321—339 единиц, а числа бомбардировщиков ⸺ 70—76 единиц, из которых 15−16 Ту-160 и 55−60 Ту-95МС.
Предыдущий текст, посвященный стратегическим подводным лодкам, вызвал у ряда признанных экспертов в сфере ядерного оружия негативную реакцию. Поэтому стоит подчеркнуть, что главной целью этих статей является понимание именно реального состояния российских стратегических сил и перспектив их развития вне зависимости от того, что декларирует Россия публично. Другими словами, данный текст ни в коей мере не ставит под сомнение сложившийся в среде ведущих исследовательских центров и экспертов подход к количественной оценке российского ядерного арсенала в отсутствие инспекционной деятельности. Он лишь представляет собой попытку взглянуть на предмет под тем же углом, под каким его видит российское руководство, обладающее всей полнотой информации о том, какое количество носителей ядерного оружия, формально развернутых, способно выполнять свои задачи на практике.
Межконтинентальные баллистические ракеты
В сентябре 2023 года Россия объявила, что поставила на боевое дежурство новую межконтинентальную баллистическую ракету «Сармат», хотя сама ракета не прошла испытаний. Она находится в одной из шахт Ужурского ракетного соединения (62-й ракетной дивизии) в Красноярском крае, поблизости от завода-изготовителя. Если учесть, что «Сармат» предназначен на смену МБР Р-36М2 «Воевода» и является, по сути, ее локализованной и модернизированной версией, то спешка с новой ракетой может иметь простое объяснение. Ракеты «Воевода» хоть и официально все еще стоят на вооружении, на практике находятся далеко за пределами своих сроков эксплуатации, много раз продлевавшихся в 2000-е — 2010-е гг.
Продление сроков службы тех или иных МБР происходит путем зачетного пуска ракеты из числа наиболее старых. Последний пуск «Воеводы» на продление сроков эксплуатации состоялся в 2013 году, а следующая процедура продления была проведена в 2019—2020 гг. уже без всяких пусков. Тогда же планировалось, что МБР «Воевода» в любом случае будет снята с вооружения в 2024 году. 34 ракеты этого типа, по данным SIPRI (46 ракет, по данным IISS), которые все еще числятся на службе, можно с минимальным риском ошибки считать непригодными к использованию уже сейчас ⸺ десятилетие без пусков говорит само за себя. И даже последний запуск ракеты-носителя «Днепр», которая является конверсионной версией МБР «Воевода», состоялся в 2015 году: в условиях разрыва промышленной кооперации с Украиной этот проект прекратил существование.
У ранней постановки «Сармата» может быть не только политический смысл, выраженный в поддержании иллюзии паритета с США и постоянной актуализации ядерной угрозы в отношении американцев и их союзников, но и организационное измерение. Дело в том, что МБР «Воевода» находится на вооружении двух ракетных дивизий, 13-й в Оренбургской области и 62-й в Красноярском крае. И если 13-я ракетная дивизия в последние годы работает с МБР УР-100Н УТТХ, оснащенными планирующими блоками «Авангард» вместо традиционных боеголовок, то 62-й дивизии необходимо поддерживать навыки личного состава по работе с жидкостными ракетами. МБР «Сармат» даже в сыром виде, вероятно, может быть пригодной для этой задачи. При этом программа по созданию МБР «Сармат» и сохранение 62-й дивизии РВСН никак не связаны с концепциями ядерного сдерживания и взаимного гарантированного уничтожения. Главный смысл «Сармата» видится в том, чтобы сохранить Государственный ракетный центр им. В.П. Макеева в Миассе и Красноярский машиностроительный завод в Красноярске, а также поддержать загрузку завода «Протон-ПМ» в Перми. Дело в том, что в отсутствие новой межконтинентальной ракеты на жидком топливе первые два предприятия просто не смогут существовать, а пермский завод лишится цеха по производству ракетных двигателей на высококипящих компонентах топлива.
Нечто похожее на ситуацию с «Воеводой» происходит и с твердотопливным МБР «Тополь» и «Тополь-М». Правда, последние известные пуски МБР «Тополь» и «Тополь-М» состоялись осенью 2019 года,
Что касается МБР «Тополь-М», то постепенный вывод из эксплуатации остающихся 78 ракет ранее планировался на перспективу до 2030 года с учетом раннее продленного до 20 лет гарантийного срока эксплуатации. Вероятно, что этот срок будет продлен до 22−25 лет (соответственно, до 2032−2035 гг.), но для этого нужны будут пуски. Отсюда следует, что в обозримой перспективе должен состояться как минимум один пуск МБР «Тополь-М» на продление службы этих ракет. Факт проведения такого пуска станет индикатором их актуального технического состояния.
Тем не менее, основу российских ракетных войск стратегического назначения составляют МБР «Ярс» мобильного и шахтного базирования в количестве 180—193 единицы на начало 2023 года. На основании доступных сведений за 2015−2022 гг. актуальные среднегодовые темпы производства этих ракет можно оценить в 16 единиц (в разные годы поставки этих ракет могли быть выше или ниже этого среднего значения).То есть к началу 2024 года число МБР «Ярс» будет около 200 единиц или даже больше. С учетом того, что гарантийный срок службы этих ракет превышает 20 лет, количество МБР «Ярс» у России будет последовательно увеличиваться, даже если ей придется снизить темпы их производства по техническим и экономическим причинам.
Таким образом, к началу 2024 года предельное общее число российских МБР, готовых к использованию, будет следующим: МБР «Ярс» ⸺ 196−209 единиц; МБР «Тополь-М» ⸺ до 78 единиц; МБР УР-100Н УТТХ с комплексом «Авангард» ⸺ до 10 единиц. Проще говоря, у РВСН будет до 297 межконтинентальных ракет.
Получается, что если темпы выбытия МБР «Тополь-М» будут равны или ниже темпов производства МБР «Ярс» (при условии сохранения нынешних темпов их производства), то именно 2023 год будет нижней точкой, и уже с 2024 года РВСН после многих лет сокращений начнут наращивать количество имеющихся МБР. Если же ракеты «Тополь-М» будут выбывать быстрее, то нижняя точка будет пройдена позднее.
Однако в целом эта динамика в любом случае в большей степени зависит от того, будет ли Россия и дальше способна производить в год в среднем по 16 МБР «Ярс», снизит производительность или, напротив, ее увеличит. Здесь следует учитывать нынешние усилия Москвы по расширению производственных мощностей «Воткинского завода», который производит МБР «Ярс», БРПЛ «Булава» и баллистические ракеты для комплексов «Искандер». Что же касается МБР «Сармат», то когда и если она пройдет все испытания, темпы ее производства вряд ли будут превышать шесть единиц в год вплоть до начала 2030-х гг.
Тем не менее, отсутствие количественного паритета с США, где развернуто 400 единиц МБР LGM-30 Minuteman III, а к 2030 году должно быть развернуто серийное производство новых МБР LGM-35A Sentinel на смену выбывающим Minuteman III, не создает для России никаких дополнительных угроз. Более того, Россия вполне могла бы обеспечить эффективное ядерное сдерживание и меньшим количеством ракет. Другими словами, нынешние усилия российского руководства по преодолению порога в 300 МБР определяются сугубо внешне- и внутриполитическими задачами, а не объективно обусловленной потребностью в укреплении системы ядерного сдерживания.
Тяжелые бомбардировщики
Оценить актуальное состояние российского парка тяжелых (стратегических) бомбардировщиков Ту-95МС и Ту-160 крайне трудно. Мы просто не знаем, с какой частотой летает и летает ли каждый из самолетов, неизвестен и их остаточный технический ресурс, а особенно — остаточный ресурс двигателей.
Например, назначенный ресурс двигателей НК-12МП, на которых летают Ту-95МС, составляет 5000 часов. Причем в 2020 году компания ОДК-Кузнецов, дочернее предприятие Объединенной Двигателестроительной Корпорации, которая в свою очередь является «дочкой» Ростеха, обещала увеличить этот ресурс в четыре раза при наличии заказа. Правда, дальше этого торга с Министерством обороны дело, судя по всему, пока не продвинулось. Ресурс двигателей НК-32, на которых летают Ту-160, составляет 2600 часов. Именно эта разница в ресурсе двигателей наряду с большей трудоемкостью подготовки Ту-160 к каждому полету может объяснить например, почему Россия в войне против Украины полагается на Ту-95МС и не использует Ту-160 ⸺ она экономит ресурс Ту-160.
Тем не менее, для оценки у нас есть некоторые данные по программам ремонта бомбардировщиков. Так, в 2008—2017 гг. через ремонт или контрольно-восстановительное обслуживание прошли 13 Ту-160. Спустя несколько лет два из этих 13 самолетов, возвращенных в строй в 2009—2010 гг., были снова отремонтированы и возвращены военным в 2019 году.
С 2015 года начались работы по восстановлению производства Ту-160, а также стартовала программа модернизации имевшихся Ту-160. В итоге в январе 2018 года был подписан контракт на постройку десяти новых Ту-160М к 2027 году. Тогда же состоялся первый полет предсерийного (опытного) самолета Ту-160М, сделанного на основе недостроенного в начале 1990-х гг. самолета и получившего имя «Петр Дейнекин». В 2019 году были озвучены планы на модернизацию десяти имеющихся Ту-160 до версии Ту-160М.
Все эти усилия призваны продлить эксплуатацию Ту-160 до того времени, как Россия сможет разработать и запустить серийное производство тяжелого бомбардировщика нового поколения. Причем с созданием нового поколения бомбардировщиков ясности до сих пор нет, несмотря на все оптимистичные заявления руководителей российской авиационной промышленности.
В итоге, к концу 2023 года российские военные получат два новых Ту-160М и два Ту-160М после модернизации имеющихся Ту-160. К новым самолетам относится предсерийный Ту-160М «Петр Дейнекин», который, судя по всему, оставался все эти годы на заводе для доводки двигателей НК-32, производство которых малыми партиями удалось восстановить в Самаре в версии НК-32−02. Также к новым самолетам относится пока безымянный Ту-160М, совершивший первый полет в январе 2022 года и продолжавший заводские испытания весь прошлый год.
Одним из Ту-160М после модернизации является «Игорь Сикорский», который, к слову, не проходил ремонтов в конце 2000-х-2010-х гг. Причем его модернизация заняла долгое время: первый полет после первого этапа модернизации состоялся в феврале 2020 года, дальше велась доводка самолета. Первый полет с двигателями НК-32−02 он совершил в ноябре 2020 года. Дальше его испытания растянулись на 2021—2023 гг. Второй модернизированный Ту-160М, вероятно, «Борис Веремей», также не проходивший в предыдущее десятилетие заводских ремонтов, поднялся в воздух в сентябре 2021 года. При этом, по данным на лето 2023 г., в производстве находились еще два новых Ту-160М, один из которых совершил первый полет в декабре 2022 года.
Отсюда, казалось бы, следует, что парк бомбардировщиков Ту-160 и Ту-160М в 2023 года увеличится до 17 действующих самолетов: 13 Ту-160, отремонтированных в 2008—2017 гг., из которых два отремонтированы повторно в 2019 году, два новых Ту-160М и два модернизированных Ту-160М. А в 2024—2025 гг. он вырастет, как минимум, еще на два новых Ту-160М. Но проблема в том, что у восьми Ту-160 со времени последнего заводского ремонта прошло от 10 до 15 лет, и сейчас часть из них, вероятно, уже нуждается в ремонте.
В 2021—2022 гг. был проведен капитальный ремонт старых двигателей НК-32, который затронул как минимум две единицы в год. Это количество лишь для одного Ту-160. При этом производство двигателей НК-32−02, начавшееся в 2017 году, по итогам 2022 года все еще не превышало четырех единиц в год. Проще говоря, если реализовать контракт на десять новых Ту-160М все еще возможно к 2027 году, то модернизация хотя бы десяти из остающихся Ту-160 до версии Ту-160М находится под вопросом. И если в 2023—2024 гг. число российских тяжелых бомбардировщиков Ту-160/Ту-160М увеличится, то в дальнейшем оно вновь сократится — и, вероятно, даже ниже порога в 15−16 самолетов. Помимо двигателей, в обновлении неизбежно нуждается авионика, а также другие системы и механизмы. При этом стоит понимать, что до 1/3 от увеличивающегося парка этих бомбардировщиков уже сейчас может быть не готово к выполнению задач.
Ситуация с парком Ту-95МС еще более сложна для анализа из-за его размеров. Тем не менее, некоторая информация доступна и тут. Так, с 2015 года началась программа замены бортового радиоэлектронного оборудования на Ту-95МС, причем срок службы нового оборудования почему-то был заявлен как всего лишь десятилетний. Тогда предполагалось, что к 2020 году такая модернизация затронет все самолеты этого типа. Однако за последние десять лет есть сведения только о 26 отремонтированных бомбардировщиках Ту-95МС, хотя только в 2015—2016 гг. планировалась модернизация 20 самолетов. И если учесть, что Ту-95МС постоянно базируются в Саратовской (Энгельс) и Амурской (Украинка) областях, а в регулярных ракетных атаках против Украины с 24 февраля 2022 года по настоящее время обычно принимает участие до 15 бомбардировщиков Ту-95МС из Энгельса или с запасных аэродромов, то корреляция между цифрами есть.
При этом к началу 2020-х гг. Россия разработала модернизированную версию Ту-95МС — Ту-95МСМ. Первый полет этого самолета, созданного на основе одного из летающих Ту-95МС, состоялся летом 2020 года. В начале 2023 года он все еще был на испытаниях, хотя летом 2021 года Министерство обороны подписало контракт на модернизацию неназванного количества Ту-95МС до версии Ту-95МСМ.
Что касается двигателей для этих бомбардировщиков, то НК-12МП давно не производится, а темпы их капитального ремонта составляли восемь двигателей в год в 2021—2022 гг. То есть каждый год Россия может ремонтировать двигатели лишь для двух самолетов Ту-95МС/Ту-95МСМ. С учетом увеличившегося с 2022 года расхода ресурса двигателей и других систем этих бомбардировщиков можно утверждать, что оставшийся парк Ту-95МС, помимо 26 модернизированных самолетов, является донором запчастей для летающих бомбардировщиков.
И если на примере Ту-160 мы можем увидеть пусть временное, но увеличение числа летающих самолетов, то на примере Ту-95МС речь может, вероятно, идти лишь о поддержании имеющегося количества пригодных к использованию самолетов.
Общее количество пригодных к применению тяжелых бомбардировщиков у России по итогам 2023 года составит не более 43 единиц: 26 отремонтированных и модернизированных Ту-95МС и 17 Ту-160. И это без учета того, что некоторые были, вероятно, повреждены на аэродромах или потеряны в результате военных действий.
Таким образом, к началу 2024 года предельное общее количество пригодных к использованию носителей стратегического ядерного оружия у России не превысит 470−480 единиц. Вероятно, в реальности оно будет меньше этого значения. Тем не менее, эти носители распределятся в следующей пропорции: 144 БРПЛ (с учетом запланированного в конце 2023 года ввода в строй подводной лодки «Император Александр III»), 297 МБР и 43 тяжелых бомбардировщика. Для сравнения, в сентябре 2013 года у России было 473 развернутых носителя, а в марте 2020 года ⸺ 485. Но даже это количество следует считать чрезмерным. Россия может обеспечить эффективное стратегическое сдерживание меньшим количеством носителей ядерного оружия, как делают Великобритания, КНР (даже с учетом ее усилий по наращиванию ядерного арсенала) и Франция, а также Израиль, Индия и Пакистан. И если пока не рассматривать перспективу полного отказа России от ядерного оружия, то баланс между ядерным сдерживанием, интересами благосостояния общества, его реальными экономическими, интеллектуальными и технологическими возможностями и острой необходимость восстанавливать международную репутацию существует. Этот баланс предполагает, что стратегические ядерные силы России могут считаться более, чем достаточными, при наличии от 100 до 200 носителей,
