Если мы зададим россиянам вопрос о том, какое слово лучше всего характеризует будущее страны и их собственные перспективы, то в числе самых популярных ответов будет «неопределенность». Несмотря на то, что пресловутая «стабильность» является основной мантрой сегодняшнего руководства страны, эта стабильность на самом деле означает стабильность сохранения минимума. Это стратегия на выживание, а не на устойчивое развитие. Стабильность, которая якобы гарантирует существование, но лишена идеи качественного улучшения в будущем. Государство поддерживает такие настроения, но многие россияне при этом со страхом смотрят в будущее.
Исследование, проведенное «Левада-центром» совместно с Карнеги, указывает на то, что мнение россиян относительно перемен разделилось поровну: 41% выступает за небольшие перемены, а 42% — за решительные изменения. Впрочем, это все слова: как только перемены начнутся, доля противников реформ может существенно вырасти. За решительные перемены чаще выступают бедные слои населения, а молодежь, наоборот, меньше других стремится к решительным переменам. Но нельзя сказать, что отношение к реформам определяется только социально-демографическими параметрами. Это касается и многих других социально-политических вопросов: возраст, пол, достаток и образование не всегда определяют политические предпочтения россиян. Очевидно, что кроме «демографии» важно учитывать и мировоззренческие, нормативные факторы. Новые линии общественного разлома проходят по культурным, идеологическим темам общественной дискуссии, дополняя и усложняя задачу социологов.
Попробуем описать два идеальных типа отношения к будущему России — стратегии «пессимистов» и «оптимистов». В своих гипотезах я буду опираться на данные комплекса исследований, проведенных «Левада-центром» в последнее время.
Оптимисты
Одним из важнейших факторов, гарантирующих оптимизм в отношении будущего нашей страны, является уверенность в собственной правовой защищенности, которая находит наиболее острое выражение в базовой материальной стабильности. Сегодня в России относительно уверены насчет собственного материального будущего те, кто уже успешно адаптировался к жизни в стране, занял устойчивое положение в обществе. В целом они менее других заинтересованы в существенных изменениях политической ситуации, т.к. ассоциируют свое благосостояние именно с результатами правления нынешнего руководства. В этом нет принципиальной новизны: бесправные и социально угнетенные слои населения всегда являются мощной питательной средой для любых реформистских или революционных течений. Сегодня чуть меньше половины россиян (46%) относят себя к нижней части среднего слоя и более низким социальным стратам; примерно столько же (48%) — к средней части среднего класса; и лишь несколько процентов причисляют себя к верхнему слою среднего класса или еще более обеспеченным группам.
К какому из следующих социальных слоев Вы бы отнесли себя и свою семью?
К уверенности в собственной экономической состоятельности прибавляется определенный набор жизненных установок. Во-первых, это уверенность в успешности и перспективности российской экономики. Это другая сторона той же проблемы материального уровня, но спроецированная на общий уровень жизни в стране. Оптимизм насчет будущего опирается в том числе и на уверенность в правильности курса, которым идет страна. Сегодня в этом убеждена половина россиян. Число выбравших «все не так плохо, жить можно» впервые достигло «докризисного» сентября 2014 года (32% россиян), хотя в прошлом году таких ответов было примерно на 10 процентных пунктов меньше. В то же время существенное увеличение числа трудовых протестов демонстрирует нарастающую поляризацию настроений в обществе.
Кроме экономических факторов «портрет» оптимистов включает и такую черту как высокая социальная ответственность, например, обеспокоенность состоянием окружающей среды или нарушением прав человека в государственных институтах. Зачастую это лишь декларативная позиция, скрывающая менее лицеприятные стратегии выживания в обществе. Действительно, мы видим небольшое количество районных инициатив и низовой активности. Однако нормы гражданской ответственности укоренены в образе мышления достаточно прочно. Это касается и декларируемых политических ценностей. Более половины россиян (52%) полагают, что власть в стране должна быть основана на свободных выборах и демократии, в то время как сильную руку считают необходимой 32% россиян. Существенная часть (15%) затрудняется ответить на этот вопрос. Можно говорить о том, что эти ценности недостаточно укоренены или что реальное политическое поведение не соответствует образцам партисипативной демократии, но идея разделения властей и подконтрольности власти все-таки получила существенное распространение. Россияне меняют образ мышления и действия под воздействием западных образцов, закрепленных в массовой культуре. Соответственно, включенность в глобальный контекст определяет устойчивость норм, например, в отношении к окружающей среде. Четко прослеживается связь роста обеспокоенности проблемами экологии с городским стилем жизни и уровнем образования.
В какой мере Вас тревожит состояние окружающей среды в вашем населенном пункте и его ближайших окрестностях? (Левада-Центр, май 2017)
Пессимисты
Ключевая проблема, которая выделяет условных пессимистов, — это социальная незащищенность, неуверенность в завтрашнем дне. В этом отношении они находятся на противоположном по отношению к «оптимистам» эмоциональном полюсе. Пессимисты склонны рассматривать негативный сценарий: их личная ситуация и положение дел в стране будут постепенно ухудшаться. Необходимо обратить внимание на тот факт, что «радикальных пессимистов» не так уж много: около 15−20% россиян полагают, что ситуация будет однозначно ухудшаться, при этом около половины россиян считают, что ситуация в экономике останется примерно такой же, как сегодня. Обратим внимание, что около половины россиян воспринимают свое нынешнее экономическое положение как ниже среднего, поэтому для многих само по себе отсутствие роста — достаточно удручающая перспектива.
Как, по-вашему, изменится материальное положение Вашей семьи в ближайший год?
К экономическим угрозам добавляется и отсутствие перспектив в самореализации. Невозможность раскрыть собственный потенциал, ощущение неспособности встроиться в существующую социальную систему — отличительные признаки тех, кто не верит в будущее страны в целом. Вопрос самореализации особенно важен для россиян молодого возраста, которые имеют перед собой примеры западных сверстников и которые не идентифицируют себя с «традиционалистской Россией». Западные образцы не только потребления, но и поведения становятся рутинными нормами для все большего числа россиян. Качественные исследования показывают, что среди «продвинутой» образованной городской молодежи достаточно регулярно обсуждается перспектива эмиграции. Развитие средств общения и передвижения делает вопрос переезда легко решаемым. Зачастую на фокус-группах можно услышать мнение, что человек хочет постоянно переезжать из одной страны в другую, что работать можно из Таиланда или другой комфортной для проживания страны. Ощущение себя частью глобального мира снижает интерес к российским политическим проблемам и к насаждаемой государством идеологии.
Существует и другой тип пессимистов, которые также признают отсутствие перспектив, но при этом не имеют альтернативных идеологических или материальных ресурсов. Зачастую это представители группы противников власти, которые при этом поддерживают «сталинские» методы и (или) националистические лозунги. Приблизительно можно оценить размер этой группы примерно в 7−10% от всего населения. Их пессимизм можно назвать «деструктивным», он основывается на желании «сильной руки», глубоко укорененных патерналистских установках и в большинстве случаев связан с неспособностью обеспечить приемлемый уровень жизни.
Данный текст посвящен анализу сегодняшней российской ситуации, но многое перекликается и с процессами в других странах. Нарастает разрыв между хорошо приспособленными, обеспеченными слоями населения и слабо адаптированными группами, которые желают решительных перемен. Возьму на себя смелость предположить, что разделение общества на «реформаторов» и «консерваторов» станет фактором, который определяет не только российское, но и мировое будущее. Ключевой вопрос: на чем базируется оптимизм и уверенность в будущем? Это развитие инклюзивных институтов, открытого общества или условная «стабильность», которая оказывается страхом перед будущими изменениями? Думаю, что неверно утверждать, будто наш сегодняшний ответ будет окончательным. В будущем мы неизбежно увидим еще не один цикл прогрессивных изменений, сменяемых откатом к прежним позициям.
