Глава Чечни Рамзан Кадыров с самого начала был ярым сторонником войны России против Украины, но участие в полномасштабном вторжении членов его службы безопасности, так называемых «кадыровцев», и предназначенная им роль за это время существенно изменились. Поначалу действия кадыровцев в Украине носили импровизированный и изолированный характер, но затем они приобрели большую структурированность и сопровождались созданием новых подразделений и все большей опорой на «добровольцев». Хотя кадыровцы внесли свой вклад в «войну на истощение» на стороне РФ, чеченский режим, вероятно, сыграл еще большую роль в формировании нарративов конфликта и разворачивании широкой кампании мобилизации. Эти стратегии позволили Кадырову продемонстрировать лояльность Владимиру Путину, одновременно минимизировав риски для безопасности своего режима. В результате Кадыров может выйти из войны с более сильной инфраструктурой безопасности, хотя проблемы с вербовкой новых бойцов, скорее всего, сохранятся.
От спонтанной мобилизации к параду «Ахматов»
В начале полномасштабной войны в феврале 2022 года Кадыров быстро мобилизовал чеченских силовиков, собрав в Грозном 12 000 человек и пообещав отправить в Украину 70 000 добровольцев. Эти заявления прозвучали на фоне утверждений о том, что чеченцы уже и так участвуют в первоначальном наступлении российских войск на Киев. Однако на ранних этапах развертывания в операции участвовали не добровольцы, а некоторые из наиболее надежных и печально известных подразделений Росгвардии. Среди них были СОБР «Ахмат» (бывший СОБР «Терек»), ОМОН «Ахмат-Грозный», 249-й отдельный специальный моторизованный батальон («Юг») и 141-й специальный моторизованный полк имени Ахмата Кадырова («Север»). К ним присоединились подразделения МВД, включая полк полиции особого назначения имени Ахмата Кадырова, командир которого координировал действия кадыровцев в Луганской области в 2022 году.
В Украине появлялись видные представители чеченского режима. Адам Делимханов, представитель Чечни в Государственной Думе и, возможно, второй по влиянию человек в республике, был ключевой фигурой как на местах, так и в работе чеченской пропаганды. Если верить утверждениям Кадырова, Делимханов лично курировал штурм мариупольского металлургического комбината «Азовсталь» в 2022 году, и на территории Украины его видят чаще, чем в коридорах Госдумы. Еще одна значимая фигура — Апти Алаудинов, некогда опальный чеченский чиновник, искупивший свою вину перед главой республики участием в войне. Алаудинов командует «Спецназом Ахмат» (он же СОБР «Ахмат»), номинально добровольческим подразделением, подчиненным Министерству обороны, которое стало основным инструментом участия чеченцев в войне в Украине.
Появление «Спецназа Ахмат» как сплоченного подразделения — иллюстрация более широкой тенденции в развитии чеченского участия в войне против Украины. Чем дольше идет эта война, тем больше новых подразделений появляется в Чечне. В июне 2022 года Кадыров объявил о создании четырех новых подразделений Министерства обороны: батальона «Запад-Ахмат», батальона «Юг-Ахмат», батальона «Восток-Ахмат» и полка «Север-Ахмат». К концу 2023 года к ним добавились «Ахмат-Россия», «Ахмат-Чечня», батальон имени Шейха Мансура, а также батальон Росгвардии имени национального чеченского героя Байсангура Беноевского. Речь идет о восьми новых подразделениях, в основном под командованием опытных кадыровцев, созданных с явной целью ведения боевых действий в Украине. Их создание сопровождается появлением новой тренировочной инфраструктуры в Чечне (в том числе, происходит расширение Российского университета спецназа в Гудермесе), а средства Фонда имени Ахмата Кадырова позволяют обеспечивать бойцов новым снаряжением и экипировкой.
Влияние на фронте и в пропагандистском оформлении войны
Участие Чечни в полномасштабной войне неудивительно. После 2014 года кадыровцы участвовали в операциях на востоке Украины, где они сражались против проукраинских чеченских отрядов. В 2014—2015 гг. они также были переброшены в Сирию в рамках поддержки Россией режима Башара Асада. Личная преданность Кадырова Путину — тот фундамент, на котором строится чеченский режим, поэтому его поддержка войны, развязанной Путиным против Украины, была вполне ожидаемой.
Однако оценить степень этой поддержки довольно сложно. Кадыров неоднократно заявлял о высокой численности личного состава, отправленного в Украину: так, в середине 2024 года он утверждал, что Чечня направила в Украину 45 000 человек, в том числе 18 000 добровольцев. Скорее всего, эти цифры завышены и включают нечеченцев, прошедших подготовку в Университете спецназа в Гудермесе, многие из которых пополняют ряды «Спецназ-Ахмат». Информация часто поступает из пристрастных источников, а в репортажах СМИ различные подразделения часто путают и смешивают. Не вдаваясь в подробности СМИ сообщают о «бойцах „Ахмата“», хотя это название ни о чем не говорит: его носят по меньшей мере 14 отдельных подразделений в Чечне. Это часть культа личности, который Кадыров возвел вокруг своего отца.
Оценить влияние кадыровцев на поле боя не менее сложно. Их часто пренебрежительно называют «армией Тик-Тока», основные силы которой брошены на производство постановочной пропаганды, и обвиняют в том, что они отправляют в бой в первую очередь нечеченцев, чтобы сохранить жизни чеченских бойцов. Кадыров, несомненно, преувеличивает боевые успехи чеченцев, а его заявления о том, что трое его детей отправились на фронт, не выдерживают никакой критики и даже беглого фактчекинга. На нынешнем этапе войны, начавшемся в 2022 году, кадыровцы, судя по всему, не слишком активно сражаются с проукраинскими чеченскими отрядами. Этому есть несколько возможных объяснений. Эти проукраинские чеченские части в настоящее время в основном интегрированы в структуру ВСУ и, возможно, не имеют такой же степени автономии в выборе места ведения боевых действий. В любом случае, они всегда считали своим главным врагом Россию, видя в кадыровском режиме не более, чем марионеток Кремля.
Более того, возможно, что чеченцы по обе стороны противостояния не хотят провоцировать кровную месть, традиция которой может привести к прямым столкновениям — ведь все это будет иметь последствия не только для самих боевиков, но и для их семей в Чечне. В августе 2022 года Кадыров назвал кровную месть «единственным и максимально действенным инструментом сдерживания агрессии и безрассудства, который сводит на ноль даже теоритическую возможность умышленного убийства» между чеченцами с обеих сторон и пригрозил, что чеченцы, воюющие на стороне Украины, «должны будут ответить за свои преступления» после окончания войны. Но сместившийся во времени и пространстве конфликт между враждующими чеченскими группировками, похоже, больше освещался в СМИ, чем происходит в действительности на полях сражений.
В то же время на ранних этапах полномасштабной войны кадыровцы способствовали российским успехам в Мариуполе, Северодонецке и Лисичанске, помогая России в реализации стратегии войны на изнурение противника. Однако с конца 2022 года их внимание переключилось на тыловые операции, включая поддержание порядка (и разграбление) на оккупированных территориях, поддержку российских оккупационных властей на местах и обеспечение безопасности границ. Их меняющаяся роль во многом повторяет функции других военизированных группировок: она совсем не ничтожна и не вторична, но и переоценивать ее, как делают сами кадыровцы, явно не стоит. Кадыровцы часто действовали вместе с ЧВК «Вагнер» и ополченцами из народных самопровозглашенных республик, а Кадыров заявил, что 3000 бойцов Вагнера перешли на службу в «Спецназ-Ахмат» в рамках ликвидации операций «Вагнера» в Украине. Подобно другим военизированным подразделениям, кадыровцы привнесли определенные проблемы в общую координацию российских военных операций. Кадыров и Делимханов публично конфликтовали с лидерами других военизированных формирований, а первоначальный союз между Кадыровым и владельцем ЧВК «Вагнер» Евгением Пригожиным вскоре распался. В январе 2023 года Украинский центр национального сопротивления заявил, что рядовые члены российских вооруженных сил все более недовольны очевидными преференциями, которые получают «вагнеровцы» и кадыровцы при распределении жилья и снаряжения. А в январе 2024 года один из чеченских командиров даже напал на российских военнослужащих на блокпосту в Запорожской области. Старшие кадыровцы продвигаются по службе на основании их лояльности Грозному, а не Москве. Кадыровцы также никак не смогли помешать вторжению Украины на территорию России в августе 2024 года, тем самым спровоцировав в свой адрес очередную волну критики со стороны российского сообщества военных блогеров.
Потери техники и снаряжения, задокументированные проектом ORYX, иллюстрируют неоднозначность участия чеченцев в войне. Чеченские подразделения потеряли 44 бронетранспортера З-СТС «Ахмат», что составляет почти 8% российских потерь этого класса машин, но при этом не зафиксировано потерь многих других типов машин, которые фигурировали в их пропагандистских материалах. Это говорит о том, что часть техники служит скорее инструментом пропаганды, чем средством ведения боя. Наибольшие потери в личном составе среди чеченских подразделений понесли ОМОН «Ахмат-1», «Север-Ахмат» и «Спецназ-Ахмат», в то время как на вооружении СОБР «Ахмат» стояла более новая техника.
Демонстрация лояльности меньшей ценой
Война дала Кадырову возможность подтвердить свою преданность и полезность Путину. Однако это потребовало виртуозного балансирования, соизмерения показной поддержки войны с желанием сохранить ядро сил, необходимое для выживания собственного режима. Хотя Кадыров публично критиковал Министерство обороны, его претензии не выходили за рамки дозволенного, и, в отличие от Пригожина, он никогда не бросал прямой вызов Путину. Базовая военная подготовка, которой занимается Российский университет спецназа, позволила чеченским властям поддержать кампанию мобилизацию и записать ее себе в заслуги. Кадыров и Алаудинов успешно зарекомендовали себя в качестве рупоров «СВО», помогая формировать нарративы продолжающейся войны.
Когда война закончится, Кадыров, скорее всего, выйдет из нее с усиленной инфраструктурой службы безопасности. Он почти наверняка будет сопротивляться любым попыткам расформировать новые регулярные подразделения, поскольку они обеспечивают ему расширенное влияние и возможности для личного обогащения. Будущее спецназа «Ахмат» более неопределенно: он может быть сохранен в качестве еще одного инструмента чеченского режима для проецирования своего влияния, но с такой же вероятностью он будет распущен, а его чеченский персонал интегрирован в другие подразделения, что может компенсировать любые потери, понесенные в результате войны. Кадыров также, вероятно, будет стремиться сохранить инфраструктуру в Чечне, поддерживающую эти подразделения, и продолжит использовать кадыровцев для внутренней пропаганды.
При этом чеченские власти с самого начала полномасштабного вторжения испытывали трудности с набором личного состава в существующие и новые подразделения. На всем Северном Кавказе служба в армии дает возможность личной безопасности и социальной мобильности, и вступление в ряды кадыровцев было для молодых чеченцев способом обеспечить себе безопасность и средства к существованию. В то же время на регион легла непропорционально большая доля призывного бремени и жертв войны, и привлекательность службы в подразделениях кадыровцев все-таки не безгранична, особенно когда призыв означает участие в боевых действиях, а не в парадах. Кадыров стремился избежать негативной реакции на войну внутри республики: в самой Чечне он сопротивлялся частичной мобилизации, объявленной российским правительством, скрывал потери от внутренней аудитории и полагался на принудительный призыв, перемещение личного состава между частями и вербовку нечеченцев для восполнения недостатка в численности и восполнения потерь. Эти проблемы с набором личного состава, скорее всего, сохранятся. Также нет никакой гарантии, что даже полностью укомплектованные подразделения будут представлять собой эффективную боевую силу. Между тщательно создаваемым публичным имиджем кадыровцев и оперативной реальностью всегда существовал разрыв, который сохранится и после окончания текущего конфликта.
