Ряд событий начала 2020-х гг. указывает на то, что новое десятилетие будет временем нормализации российской квир-культуры и приватизации трансгрессивной эстетики культурным мейнстримом. В ноябре 2019 года Ксения Собчак организует на своем канале в YouTube открытую дискуссию о гей-культуре «Шесть геев и Собчак», в которой принимают участие российские гей-селебрити. Апрельский номер 2020 года российского Tatler впервые вышел с трансгендерной героиней (Наташей Максимовой) на обложке. В конце июня 2020 года на YouTube выходит документальный фильм Карена Шаиняна «Священный русский квир», а главным сериалом лета 2020 года становится драмеди-сериал «Чики» (сценарист и режиссер Эдуард Оганесян), где присутствует тема гендерной трансгрессии.
Первая квир-революция в постсоветской России произошла в 1990-е гг. Именно тогда Тимур Новиков создал в Петербурге первое постсоветское художественное квир-сообщество Новую Академию Изящных Искусств. Этот золотой и уже полумифический век российского квира включает в себя идеологически и эстетически совершенно разнородные культурные явления: гей-арт барабанщика группы «Кино» Георгия Гурьянова, первые рейвы на Фонтанке 145, разнообразную деятельность журналиста, писателя, фотографа и члена Национал-большевистской партии Славы Могутина, квир-перформанс Владислава Мамышева-Монро, эстраду Сергея Пенкина и Бориса Моисеева, авангардные журналы новой культуры «Ом» и «Птюч», псевдоквир группы «Тату» и их глобальный хит «Я сошла с ума», клип группы «Руки вверх» «Он тебя целует», где снялся известный травести артист Анатолий Евдокимов.
Сегодняшний ретроспективизм и культ 1990-х в моде, искусстве и музыке напрямую связан с квир-поворотом наших дней. Гей-визуальность доминировала в поп-культуре первого постсоветского десятилетия как эпохи сексуальной революции, и именно эта эстетическая и идеологическая специфика времени «тотальной свободы» сегодня наиболее успешно конкурирует с официальной версией «лихих 90-х».
Однако между гей-революцией 1990-х и квир-ренессансом 2020-х есть существенная разница. В 1990-е гг. права сексуальных меньшинств не были для России актуальной повесткой, поэтому гей-сообщества того времени были преимущественно аполитичными и стремились к сохранению своей автономии. Для поколения Z глобальное будущее связано с «новой этикой», политической борьбой за небинарность и против гендерного, расового и сексуального угнетения, поэтому для кино- и шоубизнеса, массмедиа, музыкальной и модной индустрий квир-культура становится интересным идеологическим и коммерческим ресурсом. При этом консервативное электоральное большинство России видит в квир-культуре «западную» угрозу сексуальному суверенитету нации, что ставит перед режимом и лояльными культурными элитами задачу ее сдерживания и нейтрализации через вписывание в патриотический/популистский контекст.
Феномен поглощения постиндустриальным капиталом сфер альтернативной культуры и инкорпорации нонконформизма в контролируемый мейнстрим проанализирован британским философом и теоретиком культуры Марком Фишером в его «Капиталистическом реализме» (2009 г.). Согласно Фишеру, неолиберальный капитализм отменяет утопическое воображение, а соответственно и образ будущего («колонизирует сновидения»), не создает новой культуры, а паразитирует на старых, превращая любые аутентичные культурные явления в музей призраков и мертвых экспонатов: «Верования былых культур — при превращении практик и ритуалов в эстетические объекты — подвергаются объективирующей иронии, преобразуются в артефакты».
Сегодня на наших глазах происходит превращение квир-нонконформизма 1980-х и 1990-х гг. в хорошо капитализируемый объект и безопасный артефакт. Уже в 2010-е гг. коллекции Гоши Рубчинского способствовали глобальной волне популярности квирифицированной постсоветской эстетики среди зумеров (поколения Z), а сегодня в эстетике транснационального неокэмпа успешно работает группа Little Big. Однако для широкой российской публики производство актуального квир-дискурса связано прежде всего с именем Александра Гудкова, главного креативного идеолога современной российской поп-культуры, шоумена, актера, телеведущего и одного из сценаристов «Comedy Woman» и «Вечернего Урганта», руководителя коллектива YouTube-канала «Чикен-Карри» (2,42 млн подписчиков), продюсера популярных комедийных интернет-шоу с многомиллионной аудиторией. Именно его имя как сценариста или креативного продюсера мы видим в титрах ряда мега-хитов последних лет, например, «Цвет настроения синий» Филиппа Киркорова (более 61 млн просмотров) или «Пьяная любовь» Димы Билана & Polina (почти 18 млн просмотров).
Для стиля Гудкова характерны синтез иронии и новой искренности (постирония), кэмповость, работа с медиа-археологией, квирификация советского визуального наследия, стилизация под советские и ранние постсоветские телевизионные передачи и музыкальные клипы. Так, новогодний ролик «РБК стиль» «Праздничный эфир на сиреневой луне» 2018 года (1,2 млн просмотров) стилизован под советскую передачу 1980-х гг.
Первые образцы квир-ремейков советских фильмов были сделаны еще в 1990-х гг. Владиславом Мамышевым-Монро, Тимуром Новиковым и другими художниками Новой Академии. Здесь можно отметить выставку фотографий «Русские вопросы» (куратор Екатерина Андреева, Русский музей, 1997 год), где были представлены квир-ремейки советских детских фильмов-сказок «Каменный цветок», «Морозко» и др. Гудков продолжает эту неоакадемическую традицию медиа-археологии и активно работает с советскими редимейдами. К примеру, в декабре 2018 года в своем Instagram он поздравил всех с Новым 1959-ым годом в образе героя сказки «Морозко».
Многие видеоклипы Гудкова могут послужить иллюстрацией тезисов Марка Фишера о призракологической, хонтологической природе современной культуры. В «музыкально-драматической новелле» «Тектоник» 2019 года (3,3 млн просмотров) увядяющие и нуждающиеся в подработке артисты в исполнении Гудкова и Екатерины Варнавы танцуют за деньги ностальгический танец нулевых «тектоник» в элитном закрытом клубе, где и становятся жертвами богатых стариков-вампиров. Клип Гудкова «Про белые розы», снятый для Димы Билана в 2019 году (8,6 млн просмотров), также полностью построен на фишеровской концепции призракологии и отражает ретроспективизм нашей современности, где надежда на лучшее будущее («белые розы» и «желтые тюльпаны») осталась там же, где и аналоговые синтезаторы. Героине, провинциальной бюрократке, выступающей с лозунгом «В будущее без 90-х» и инициатору сноса дома культуры «Металлург», где она когда-то танцевала на дискотеке, повсюду начинает слышаться музыка ее молодости и видеться любимый певец. Изгнание призрака колдуном (Гудковым) и священником не помогает. Освобождение приходит только после поцелуя с прошлым.
Хорошим примером выхода квира в культурный мейнстрим может послужить клип группы Cream Soda «Никаких больше вечеринок» 2019 года (почти 12 млн просмотров), где Гудков был сценаристом и снялся в одной из ролей. В видеоклипе трое мужчин под предлогом «я на рыбалку» едут в лес, где в заброшенном сарае, переодевшись в перья, атлас и каблуки, устраивают квир-вечеринку. Авангардным приемом здесь является соединение эстетики консервативного несовершенства «молчаливого большинства», популяризированной в 2010-е гг. клипами Сергея Шнурова и группы «Ленинград», с ироничной гей-визуальностью, поэтому именно Гудкова можно считать главным идеологом квир-популизма. За «народность» в клипе отвечает не только место действия (российская глубинка), но и культовый актер Александр Баширов (фильмы «Асса», «Игла, «Груз 200»), персонажа которого квиры-трикстеры отдают в дар русалке, чтобы взамен получить рыбу и отдать ее женам в качестве доказательства, что они действительно были на рыбалке.
Клип «Плачу на техно» (более 30 млн просмотров), снятый Cream Soda во время карантина в апреле 2020 года на песню группы «Хлеб», посвящен «всем отмененным вечеринкам». В этом видео запертые в своих квартирах карантином рейверы выходят на балконы в клубной одежде и самозабвенно танцуют vogue, танец геев и дрэг-королев. Гудков снялся в клипе в костюме фигуристки. В этом клипе карантинный балкон становится символом видимости квира в России 2020 года, тем новым публичным пространством, куда выходят «из шкафа» (или, как у Cream Soda, из сарая).
Квир-балкон присутствует и на обложке нового альбома NILETTO «Простым». NILETTO (Данил Прытков) стал мега-звездой в 2019 году после релиза песни «Любимка» с характерным двусмысленным текстом и обилием музыкальных цитат. Клип на эту композицию, вышедший в январе 2020 года (более 162 млн просмотров на YouTube) снят в ретростилистике, визуально отсылающей к хитам 1990-х гг., прежде всего к клипу группы «Руки вверх» «Крошка моя» с выраженной популистской военно-гомоэротической эстетикой.
С одной стороны, «народный квир» Гудкова и его последователей, эксплуатирующий наследие советской эстрады и поп-культуры 1990-х гг. или гомоэротический потенциал гопнической и военной эстетики, способствует большей видимости, нормализации и популяризации квир-дискурса. На фоне клипов Гудкова с характерными мета-шутками и самостебом официозные пропагандистские анти-гей ролики (как, например, выпущенный к выборам 2018 года ролик «Гей на передержке» или клип об усыновлении мальчика из детдома гей-парой, созданный к голосованию 2020 года по поправкам в Конституцию) прочитываются как бесконечно устаревшие высказывания. Примерно также воспринимался советский официоз на фоне новой культуры перестройки. Однако активное производство квир-визуальности как новой нормы и нового естественного порядка, которому есть место и на Первом канале, прочно вписывает квир-популизм в неолиберальную индустрию зрелищ. Поток популярных музыкальных видео с постироничной гей-эстетикой и развлекательным и безопасным контентом, присвоение практик сопротивления через их стилизацию и карнавализацию маргинализирует существующий в России квир-протест и окончательно деполитизирует эту некогда авангардную территорию поиска нового будущего.
Статья написана в рамках исследовательского проекта «Visuality without Visibility: Queer Visual Culture in Post-Soviet Russia», Swedish Research Council, № 2016−02341
