Политические эксперты и авторы политизированных Telegram-каналов все чаще говорят о супервлиятельном «кружке», который сформировался вокруг дочери Владимира Путина Екатерины Тихоновой. Согласно этой теории, в него входят почти все молодые и амбициозные сотрудники правительства и Кремля, стремящиеся заменить старую элиту и учредить новый порядок социальной справедливости. Эта идея рационализирует хаос «дикого путинизма» и предлагает понятный сценарий будущего, в котором Путин передает власть дочери. Вокруг Тихоновой действительно сформировалась элитная группа, однако назвать ее сверхвлиятельной и многочисленной нельзя.
Загадочные мифы Владислава Суркова
Российская вертикаль власти при Владимире Путина всегда хотела казаться «вещью в себе», системой, понятной лишь узкому кругу инсайдеров. Для внешнего наблюдателя, даже эксперта, процессы принятия решений внутри нее должны оставаться максимально непрозрачными. Такой дизайн вертикали был намеренно создан в конце 2000-х гг. политическим блоком Кремля под руководством Владислава Суркова и при участии «Фонда эффективной политики» Глеба Павловского. Они сакрализировали власть с вполне прагматическими политтехнологическими целями. Президент и его окружение хотели удерживать бразды правления. Придуманный Павловским и Сурковым образ разведчика, который наводит порядок, устаревал. К концу нулевых порядок, казалось, был достигнут, миссия «силовика в гражданском кресле» завершена, и, по логике, власть следовало постепенно передавать новым лицам. Сакрализация власти через формулу «если не Путин или его ставленник, то кто?» была призвана устранить эту проблему.
Политический блок Кремля начал продвигать идею, что только Путин и его команда способны управлять Россией, выполняя миссию «спасения страны». На выборах 2007 года «Единая Россия», чей список возглавлял президент, называла свою программу «План Путина». Сакрализация власти требовала ореола загадочности, поэтому и без того сложная система принятия решений, учитывающая интересы кланов, групп и, прежде всего, силовиков, окутывалась еще большим туманом. Все понимали, что последнее слово остается за Владимиром Путиным. Однако у политизированной части общества и элит возникали вопросы: президент не может владеть информацией по всем вопросам, значит, на его решения кто-то влияет, предлагая те или иные шаги. Это породило запрос на выявление «предпоследней инстанции», самой влиятельной группы или структуры в окружении Путина. Политблок Владислава Суркова успешно претендовал на эту роль. Сам Сурков представал демиургом, который давит на секретные пружины властной машины, отдает приказы силовикам, кабинету министров и, естественно, единороссам, губернаторам и системной оппозиции. Благодаря его усилиям политблок стал синонимом Кремля или Администрации президента, а главу политблока до сих пор часто по ошибке называют главой АП. После ухода Владислава Суркова с поста политического куратора миф о «демиурге», мало соответствовавший реальности, исчез.
Надежда на Школова
Вячеслав Володин, став главой политического блока, отказался от мифа о «демиурге» и создал новый образ, более узкий и прагматичный. Он сосредоточился на поддержании политического фасада вертикали, взаимодействовал с системной оппозиции, кнутом и пряником загоняя ее в прежние и даже более жесткие рамки после протестов на Болотной и Сахарова в 2011—2012 гг. Володин «фильтровал» губернаторские выборы и превращал «Единую Россию» в монолитный подотдел администрации президента. При этом место «демиурга», некоей второй по влиянию после самого Путина фигуры или структуры, оставалось вакантным. Это вызывало напряжение у политизированной публики, стремившейся к ясности в хаотичной системе власти. Политологи предлагали разные модели, которые можно было назвать вполне рабочими и актуальными на определенный момент. Например, Евгений Минченко разработал концепт «Политбюро 2.0» (коллективная схема принятия решений, в которую были вовлечены ключевые чиновники и члены ближнего круга Владимира Путина). Чуть позже социолог Константин Гаазе выдвинул концепцию «двора»: в ней все большую роль в окружении президента стали играть люди, которые обеспечивали досуг президента. Однако эти модели были сложны для понимания даже заинтересованной аудиторией и не отвечали на главный вопрос: кто в этой системе второй после Путина?
С появлением политизированных Telegram-каналов их авторы стали пытаться вычислить такую «гармонизирущую» фигуру или структуру. Самой известной такой попыткой стало появление так называемой «группа Школова». Впервые это словосочетание появилось в материале газеты «Собеседник» под названием «Владимир Путин, коррупция и демонстративная пощечина Сергею Иванову». Его автор, заместитель главного редактора «Собеседника» Олег Ролдугин писал о том, что позиции на тот момент главы АП Иванова слабеют, а «группа Школова», напротив, укрепляет свои позиции в АП. Евгений Школов на тот момент был помощником Путина по кадровым вопросам. После этого в политизированном сегменте Telegram начали распространяться слухи об ударах «группы Школова» и контратаках других влиятельных кланов, особенно активно их тиражировал канал «Незыгарь». О составе и действиях этой группы ничего конкретного не было известно, и вскоре «группа Школова» превратилась в мем, которым объясняли любые действия власти, оппозиции или даже природные явления. Вероятно, термин возник после того, как Школов возглавил рабочую группу по противодействию незаконным финансовым операциям. Слово «группа» ассоциировалось с реальными кланами в окружении Путина — братьев Ковальчуков, братьев Ротенбергов, Сергея Чемезова и Игоря Сечина. Однако у всех этих кланов и групп есть понятный состав и ресурсы. Ничего этого у «группы Школова» не было. В 2018 году Школов был уволен с поста помощника Путина и его «супервлиятельная группа» естественным образом прекратила свое существование.
Но поиски центра якобы реального влияния — прежде всего на Путина — продолжились. Политизированная публика искала «преемников», «теневых» премьеров и министров. Например, в 2023 году заговорили о «группе Турчака». Как и в случае с «группой Школова», этот термин возник после того, как бывший на тот момент секретарем генсовета «Единой России» Андрей Турчак возглавил рабочую группу по мобилизации при президенте. Сторонники теории о росте влияния Турчака полагали, что тот сможет воспользоваться важной для президента военной темой и добиться нужных ему целей, например, поста главы Санкт-Петербурга или спикера Совета Федерации. Однако в итоге Турчак потерял свои позиции и был отправлен на Алтай.
Дочь правит бал
Запрос на объяснение процессов в элите через теорию о супервлиятельной структуре понятен, особенно на фоне роста активов и влияния реальных кланов. Группа «Ростеха» под руководством Сергея Чемезова получает национализированные предприятия и укрепляет кадровые позиции: ее представитель Денис Мантуров стал первым вице-премьером, а бывший глава Объединенной авиастроительной корпорации возглавил один из самых привлекательных регионов — Ростовскую область. Братья Ковальчуки ведут экспансию в интернет-бизнесе, а их партнер по клану Сергей Кириенко постоянно расширяет поле своего влияния. Братья Ротенберги тоже становятся бенефициарами национализации, а их структуры получают крупные контракты. Однако выделить «первого среди равных» среди этих кланов невозможно — эта ниша остается пустой.
Теория «кружка Тихоновой» замещает эту пустоту и дает простые ответы не только на вопросы о текущем влиянии, но и о том, что будет завтра. Фигуры дочерей Владимира Путина — Марии Воронцовой и Екатерины Тихоновой — всегда были окружены загадочным ореолом. Сам президент называл их «этими женщинами». Воронцова и Тихонова были не самыми публичными персонажами, но в последние два года обе участвовали в Петербургском экономическом форуме. Это событие трудно игнорировать на фоне неумолимого движения к транзиту по причине возраста Путина и наличия нескольких «принцев» от конкурирующих кланов. Выход дочерей президента из тени может наводить на мысль о планах Путина передать власть одной из них. Однако их активность не стоит переоценивать: Воронцова была одним из многих модераторов форума, а Тихонова выступала лишь по видео, будучи одним из сотен спикеров.
Если серьезно рассматривать дочерей Путина как преемниц, Екатерина Тихонова выглядит более подходящей кандидатурой. Судя по утечке переписки ее бывшего мужа Кирилла Шамалова, она интересуется консервативными идеями, а ее фонд «Иннопрактика» сотрудничает с ключевыми представителями российского госбизнеса. У Тихоновой есть круг доверенных лиц, включая главу Российского фонда прямых инвестиций Кирилла Дмитриева, пользующегося расположением Путина и женатого на близкой подруге Тихоновой Наталье Поповой.
При желании вокруг этого достаточно узкого круга общения можно выстроить «кружок Тихоновой». Что и сделал политолог Аббас Галлямов. По его мнению, дочь Путина объединяет вокруг себя молодых и амбициозных бюрократов, которые недовольны текущим положением дел и распределением ресурсов в пользу «старой элиты» — главы «Роснефти» Игоря Сечина, руководителя «Газпрома» Алексея Миллера, братьев Ковальчуков и братьев Ротенбергов. Они выступают за новую «справедливость» и вдохновляются идеями министра обороны, бывшего первого вице-премьера по экономике Андрея Белоусова. К таким «тихоновцам» относятся Дмитриев, Белоусов, помощники Путина и его бывшие охранники Алексей Дюмин и Дмитрий Миронов, еще один бывший охранник Путина, а ныне министр МЧС Александр Куренков, вице-премьер Алексей Новак, Андрей Турчак, глава министерства по развитию Дальнего Востока и Арктики Алексей Чекунков, помощник Владимира Путина Владимир Мединский, племянница президента, замминистра обороны Анна Цивилева и ее муж министр энергетики Сергей Цивилев.
На основе статьи Чекункова в РБК о «патриотическом социализме» Галямов воссоздает «манифест» тихоновцев. Чекунков предлагает концепцию «патриотического социализма», где бизнесмены, выступая как «служители и созидатели», работают на благо общества, а государство поддерживает их и госпредприятия стабильным рублем. Теория выглядит логично: Екатерина Тихонова, с ее происхождением и интересом к идеологии, подходит на роль лидера «кружка». Кирилл Дмитриев хорошо знаком с ней, Чекунков работал заместителем Дмитриева в РФПИ, а остальных перечисленных «тихоновцев» может волновать кадровый застой в системе власти. В отличие от расплывчатой «группы Школова», эта теория предлагает более четкий состав участников и их цели.
Однако в этом логическом построении отсутствует одна фамилия, которая сразу ставит его под сомнение. Это вице-премьер и полпред на Дальнем Востоке Юрий Трутнев. Алексей Чекунков, близкий к Трутневу человек (сын хорошего знакомого полпреда), в своей статьей вполне отражает взгляды Трутнева. Похожую схему вице-премьер отрабатывает на Дальнем Востоке. У Юрия Трутнева есть свой политический блок во главе с его замом, политтехнологом Григорием Курановым, который способен вполне стройно выразить эти идеи и донести их до высшего руководства через молодого министра. Чекунков действительно давно знаком с Дмитриевым и начинал с ним работу в РФПИ, но их сотрудничество было недолгим — два амбициозных человека редко могут долго терпеть друг друга. С тех пор карьера Чекункова была связана с Дальним Востоком и Трутневым. Некоторые члены «кружка», такие как Новак и Белоусов, приписаны к нему, вероятно, из-за участия в наблюдательном совете РФПИ или относительно молодого для элиты возраста.
Нет сомнений, что у Екатерины Тихоновой есть круг общения, доступ к президенту и влияние на некоторые процессы — в частности, донорами «Иннопрактики» выступают крупные госкорпорации. Однако существование «кружка», готового атаковать старую элиту и перераспределять ее ресурсы, вызывает вопросы. Представители «старой элиты» — Игорь Сечин, Сергей Чемезов («Ростех»), Алексей Миллер («Газпром») — входят в попечительский совет «Иннопрактики» и хорошо знакомы с Тихоновой. Записанные в «тихоновцы» персонажи входят в давно сложившиеся кланы. Дюмин, Миронов и Куренков связаны с группой главы «Росгвардии» Виктора Золотова, Чекунков — с Юрием Трутневым, Новак близок к Сечину и Чемезову. Все они продолжают защищать интересы своих групп. А случай попавшего в опалу Турчака, если считать его «тихоновцем», и вовсе должен ставить под сомнение влиятельность этой группы.
Теория «кружка Тихоновой» нашла отклик у политизированного сегмента Telegram и аналитиков. Возможно, ее популярность связана с прецедентом «семьи» Бориса Ельцина — его дочь Татьяна Дьяченко действительно пользовалась большим влиянием в Кремле. К «кружку Тихоновой» начали приписывать молодых принцев, включая Бориса Ковальчука, а также представителей других кланов и групп. Как и «группа Школова», «кружок Тихоновой» стал точкой отсчета для объяснения многих процессов в российской политике и экономике. Привлекательность этой теории понятна: она вносит порядок и рациональность в хаос, охватывающий систему власти. Силовики приходят к губернаторам и их заместителям, министр строительства Роман Старовойт покончил с собой на фоне отставки и слухов об уголовном деле, продолжается ползучая национализация активов, жертвой которой становится крупный региональный бизнес. Единого бенефициара или центра координации этих процессов нет. Политолог Татьяна Становая называет это «диким путинизмом», в рамках которого роль президента как точки отсчета все больше размывается, а ключевые акторы начинают играть в самостоятельные игры. Элиты, политизированная общественность и комментаторы стремятся сохранить эту точку отсчета и обрести сценарий будущего. Теория о «тихоновцах», борющихся за «справедливость», предлагает такой ориентир, но он, вероятно, ложный.
Реально существующие кланы готовят своих преемников и «принцев», которые будут готовы принять бразды правления. Преемниками в силу должности и близости к Путину могут стать премьер-министр Михаил Мишустин или мэр Москвы Сергей Собянин — их кандидатуры устроят большинство кланов. Роль такой же равноудаленной фигуры может сыграть и министр обороны Андрей Белоусов. Свои амбиции есть и у главы политблока Кремля Сергея Кириенко, который тоже находится в шорт-листе преемников. Не исключено, что в момент неизбежного транзита власти слово Владимира Путина, как человека уходящего, и вовсе не будет иметь решающего значения. На этом фоне возможности окружения Тихоновой, которое не превратилось в оформленную группу с ресурсами, выглядят не самыми перспективными. А вполне вероятно, что и сама дочь президента не имеет амбиций, которые ей приписывают.
