Люди в Кремле наверняка очень довольны тем, как прошел 2021 год на Кавказе. Хаос прошлогодней Второй Карабахской войны между Арменией и Азербайджаном практически улегся и у России было достаточно времени, чтобы укрепиться на достигнутых рубежах. Ввод российских миротворцев в Карабах по завершении войны превратил эту территорию де-факто в российский протекторат и в мощный рычаг влияния и на Армению, и на Азербайджан. С учетом сепаратистских Абхазии и Южной Осетии, статус которых не изменился, получается, что российские войска сейчас находятся де-юре на территории всех трех республик Южного Кавказа. Положение Москвы в регионе сейчас самое прочное с момента распада СССР в 1991 году.
Но как и тогда, региональные конфликты и споры остаются такими же неразрешимыми. В определенной мере это является источником влияния для России, которая придерживается проверенной временем стратегии «разделяй и властвуй». Однако несмотря на открывающиеся возможности, растущее число инцидентов в районе Карабаха в сочетании с различными настораживающими обстоятельствами показывает, что влияние Москвы на Южном Кавказе хотя и велико, но все же имеет свои пределы.
Очевидным центром внимания на Кавказе в 2021 году были продолжающиеся последствия прошлогодней азербайджанско-армянской войны и другие отголоски азербайджанской агрессии, возникшие после победы Баку. После ввода 2000 российских миротворцев и обслуживающего персонала в Карабах 10 ноября 2020 года остаток этой территории фактически оказался под контролем России. Российские солдаты работают бок о бок с армянскими и азербайджанскими военными, но у Москвы остается решающий голос в вопросах политики, которая реально будет применяться в этом районе.
Излишне самоуверенный президент Азербайджана Ильхам Алиев, вероятно, теперь считает себя хозяином региона и проводит политику наращивания военного давления на побежденную Армению, чтобы добиться дипломатических уступок: подписания договора, признающего территориальную целостность Азербайджана, что будет означать окончательное разрешение конфликта вокруг Карабаха в пользу Баку. Вряд ли Армению устроит такой исход.
На данный момент основной проблемой является девятый и последний пункт прошлогоднего трехстороннего соглашения о прекращении огня: «Разблокируются все экономические и транспортные связи в регионе». Никакого серьезного прогресса по этому вопросу до сих пор не было достигнуто. На долгожданном трехстороннем саммите Путина, Пашиняна и Алиева в Сочи 26 ноября (лидеры встретились впервые с января) не было выработано никакой новой дорожной карты или расписания установления торговых связей или открытия границ. Стороны «договорились договариваться». Поневоле задумываешься, насколько реальным считает Москва это грандиозное «восстановление торговых связей», учитывая, что армяно-азербайджанская граница остается активной зоной конфликта на многих участках. Представляется вероятным, что Алиев рано или поздно будет вынужден отказаться от своих требований «коридора» от основной части Азербайджана до его эксклава Нахичевани (при этом подразумевается, что контролировать его будет Баку) и согласится на обычную дорогу, за которой будут надзирать российские военные и которая будет подвержена армянскому пограничному контролю. Однако то, что риторика президента Азербайджана по этому вопросу не меняется, говорит о том, что в ближайшее время он не отступится, как бы того ни хотела Москва.
Больше волновать Москву должно продолжающееся нарушение режима перемирия в Карабахе вооруженными силами Азербайджана. 3 декабря азербайджанские военные похитили и убили 65-летнего фермера у села Чартар вблизи новой линии соприкосновения карабахских и азербайджанских сил. Это был третий подобный случай за два месяца: 10 октября в карабахском районе Мартакерт азербайджанский снайпер застрелил армянского мирного жителя, а 8 ноября азербайджанский солдат убил другого мирного жителя возле города Шуши. Азербайджанские силы находятся слишком близко от армянских мирных жителей и это снижает шансы на поддержание прочного мира (даже если бы это входило в намерения Азербайджана, а это, по-видимому, не так). Уполномоченный Армении по правам человека предлагал создать демилитаризованную зону между армянскими и азербайджанскими силами как на линии соприкосновения в Карабахе, так и на границе Азербайджана с самой Арменией. Такое решение значительно упростило бы работу российского миротворческого контингента и повысило бы доверие к нему, поскольку периодические убийства армянских мирных жителей азербайджанскими солдатами с большей вероятностью прекратились бы. Остается надеяться на воплощение этого предложения в жизнь в 2022 году. Однако это зависит от того, найдет ли Москва политически целесообразным продавливать это предложение — учитывая, что Баку, вероятно, будет этому противиться, поскольку оно идет вразрез с нынешней стратегией, которая заключается в том, чтобы терроризировать население Карабаха, побуждая его к эмиграции и сокращая жизнеспособность анклава. Учитывая, что Путин на недавнем саммите заметил, что в Карабахе «к сожалению, до сих пор не обходится без жертв», и что нужно, «чтобы ничего подобного не возникало», стоит наблюдать за тем, будет ли Россия настаивать на отводе азербайджанских сил с некоторых нынешних позиций возле поселений Карабаха.
Несмотря на эти проблемы, армяно-азербайджанский конфликт остается в основном подконтрольным, а Россия продолжает быть хозяином ситуации. Это же справедливо и для двух других «замороженных конфликтов» на Кавказе, которые касаются сепаратистских республик Южная Осетия и Абхазия. Россия сохраняет контроль над обеими территориями, в особенности над первой — которая выглядит как кулак, нацеленный на центральную Грузию. В некоторых местах граница проходит всего в нескольких километрах от основного шоссе, соединяющего восток и запад страны. Это служит как постоянное напоминание, что при желании Кремль легко может разрезать Грузию на две части. За последние годы общая стратегическая ситуация в Грузии и на неподконтрольных ей территориях существенно не изменилась, тем более что в 2021 году правительство в Тбилиси усердно отталкивало от себя своих стратегических партнеров в Вашингтоне и Брюсселе. Риск готовящегося крупномасштабного конфликта России и Украины, если он действительно разразится, теоретически может повлиять на ситуацию в Грузии (например, Кремль может по очередной прихоти решить наказать еще одного «своенравного» бывшего вассала), однако такое развитие событий представляется довольно маловероятным.
Тем временем ситуация в самих Абхазии и Южной Осетии продолжает ухудшаться и мало что свидетельствует о том, чтобы Москва стремилась изменить эту тенденцию. Южная Осетия больше года охвачена политическим кризисом после того, как в августе 2020 года местный житель был убит в полиции, что серьезно подорвало легитимность местных властей в глазах населения. В Абхазии же последние два года бушует кризис с электроэнергией, который показывает, насколько отвратительно управляется эта территория — власти не способны обеспечить даже базовые потребности населения. Абхазское государство настолько неэффективно, что оно не может пресечь крупное несанкционированное потребление электричества майнерами криптовалюты, в результате чего растрачивается даже огромное количество (40% от общей выработки) бесплатной электроэнергии с Ингурской гидроэлектростанции, которую Абхазия делит с Грузией. Сухуми вынужден отправлять в Москву посланцев, которые просят увеличить финансирование. Этого от Кремля вряд ли стоит ожидать, учитывая, что субсидии в пользу Абхазии сократились более чем вдвое от пиковых значений 2012 года ($ 300 млн). Произошло это во многом из-за того, что эти вложения приносят мало плодов. Достаточно краткой прогулки по столице Абхазии с ее ветшающими зданиями, на которых до сих пор видны следы прошедшей почти 30 лет назад войны, чтобы увидеть, что за целое поколение квази-независимости не произошло никаких улучшений.
Таким образом, для Кремля нынешняя ситуация на Южном Кавказе сложилась весьма благоприятно. Россия сохраняет неоспоримое право вето на любые тенденции развития ситуации с безопасностью в регионе от Абхазии до Апшеронского полуострова и, вероятно, имеет больше влияния, чем все остальные внешние игроки вместе взятые. При этом целый букет тлеющих местных проблем, многие из которых крайне пагубно влияют на жизнь простых людей в регионе, не вызывает особого беспокойства для чиновников в Москве, пока доминирование России сохраняется. Впрочем, в таком подходе нет ничего нового. Слегка перефразируя царского министра иностранных дел Алексея Лобанова-Ростовского, который на рубеже 19 и 20 веков строил планы захвата Османской Армении, «Нам нужна Армения. Армяне нам не нужны».
