2022-й оказался для России годом катастрофы. Когда в конце 2021 года я писал статью, анализирующую положение России на Южном Кавказе, казалось, что дела у официальной Москвы идут в гору. Впервые за более чем десятилетие Россия установила военное присутствие на территории всех трех южно-кавказских республик (а также трех непризнанных государств региона). Кремль оправился от стремительного взлета влияния Турции в карабахском конфликте, когда в 2020 году режим Эрдогана «ногой вышиб дверь» в регион. Трудно было представить, что в ближайшем будущем многие решения на Кавказе будут приниматься без значительного участия Москвы или как минимум без ее молчаливого согласия.
Однако после начала полномасштабного военного вторжения в Украину Россия больше не выглядит доминирующей силой на Кавказе. Сегодня она находится, пожалуй, в самом слабом положении в регионе с тех пор, как столетие назад, после окончания Первой мировой войны Грузия, Армения и Азербайджан на короткий срок обрели независимость.
Наиболее поучительной иллюстрацией этой слабости служит самый бурно развивающийся кризис в регионе — армяно-азербайджанский конфликт вокруг Нагорного Карабаха. Первые два месяца 2022 года прошли достаточно спокойно: вплоть до вторжения России в Украину 24 февраля было отмечено лишь несколько нарушений режима временного прекращения огня. Но в марте официальный Баку повысил градус напряженности: азербайджанские войска взяли под свой контроль карабахское село Парух прямо на глазах у призванных наблюдать за ситуацией в районе российских миротворцев. Это была первая проверка Азербайджаном способности России контролировать ситуацию в Карабахе и в регионе в целом, проверка, в которой российские войска выглядели не лучшим образом: они не смогли убедить азербайджанские части вернуться на свои прежние позиции и отказаться от контроля над селом, несмотря на то, что действия азербайджанской стороны явно нарушали трехстороннее соглашение от ноября 2020 года, положившее конец Второй карабахской войне.
Однако худшее было еще впереди. В августе 2022 года Азербайджан вновь применил военную силу для достижения своей цели: установить контроль над всем Нагорным Карабахом. Азербайджанская армия атаковала позиции карабахских армян в Лачинском коридоре, единственной спасительной артерии, связывавшей Карабах с территорией Армении и внешним миром. При этом Баку удалось принудить армянскую сторону к сдаче города Лачин (Бердзор по-армянски) и Забух (Ахавно) на полтора года раньше срока, предусмотренного соглашением 2020 года о прекращении огня. Не прошло и месяца, как Азербайджан начал полномасштабное наступление, только на этот раз его целью был не Карабах, а территория самой Армении. Два дня боев, в ходе которых азербайджанские войска заняли новые участки армянской территории, унесли жизни около 300 человек. Российские пограничники, размещенные на армянской стороне границы, не предпринимали ровным счетом ничего. На одной из видеозаписей видно, как на каком-то из пограничных постов российские войска покидают свои позиции перед наступлением азербайджанцев. В итоге боевые действия остановило не российское посредничество, а интенсивные дипломатические усилия и давление со стороны США.
Случившееся стало частью общего кризиса доверия к способностям России играть положительную роль в урегулировании конфликта и ее достоинствам как партнера Армении в целом. Россия и Армения имеют тесные официальные военные связи: между двумя странами действует Договор о дружбе, сотрудничестве и взаимопомощи, подписанный в 1997 году и предусматривающий военное вмешательство в случае угрозы для одной из сторон. И Армения, и Россия являются членами Организации Договора о коллективной безопасности (ОДКБ), который также включает в себя положение о взаимной обороне, которое, в случае его применения, обязывает все другие государства-члены выделить военные средства для защиты партнера по блоку. Во время азербайджанского наступления в сентябре Никол Пашинян, обратившийся за военной помощью, исходил именно из этого положения, однако организация, в которой доминирует Россия, ограничилась лишь решением о развертывании «миссии по установлению фактов». Это вызвало беспрецедентные протесты против ОДКБ в Ереване: представители армянской общественности призывали правительство страны выйти из блока, а высшие должностные лица Армении открыто заявили о своем недоверии к организации.
В конце года произошел инцидент, нанесший самый сильный удар по авторитету и репутации России в Армении и карабахском конфликте. 12 декабря группа азербайджанских «эко-активистов» разбила лагерь в Лачинском коридоре, перекрыв единственную дорогу, связывающую Карабах с Арменией и внешним миром. Протестующие, которые, как было нетрудно догадаться, действовали с благословения режима Алиева (настоящие акции протеста в Азербайджане жестоко разгоняются полицией в течение нескольких минут), начали блокаду, которая длится уже больше месяца и не видно никаких признаков мирного разрешения ситуации. Российские миротворцы, которые должны были гарантировать свободное прохождение товаров и транспортных средств по коридору, вместо того чтобы выполнять свои функции, фактически выступили в качестве эффективной охраны «протестующих». Резкая ответная реакция со стороны официальных лиц Армении не заставила себя ждать: Пашинян заявил на встрече с Путиным, что «[на самом деле] российские миротворцы не контролируют Лачинский коридор», а глава Совета безопасности Армении Армен Григорян утверждает, что на Армению оказывается «сильное давление» с целью заставить страну присоединиться к российско-белорусскому Союзному государству, и что блокирование коридора является частью этих усилий. На сегодняшний день неспособность или нежелание России открыть Лачинскую дорогу стала самым серьезным очагом напряженности в российско-армянских отношениях, и даже если завтра дорога снова откроется, ущерб уже нанесен.
На фоне всего этого появилось два других иностранных игрока, которые куда более непосредственно вовлечены в дела Армении: речь идет о США и Франции. Вашингтон развернул интенсивную дипломатическую активность после сентябрьского военного обострения: в течение нескольких недель госсекретарь США Энтони Блинкен и советник по национальной безопасности Джейк Салливан почти в ежедневном режиме звонили Пашиняну и Алиеву, чтобы поддержать хрупкое прекращение огня. Вместе с тем в этом году высшие должностные лица Армении длительное время находились в США: и министр иностранных дел Арарат Мирзоян, и министр обороны Сурен Папикян посещали США с многонедельными визитами, не говоря уже об их многочисленных поездках во Францию. Венцом этих усилий стал визит спикера Палаты представителей Конгресса США Нэнси Пелоси в Ереван 18 сентября, в ходе которого она выступила с резкой критикой агрессии Азербайджана, упомянула Армению в одном ряду с Тайванем и Украиной, заявив, что мир «должен выбрать демократию вместо автократии». Эти расширяющиеся связи пока не привели к каким-либо твердым обязательствам в виде дополнительной военной помощи или сотрудничества (хотя все это и обсуждается). При этом в этом году Армения сделала первую закупку военной техники у Индии, приобретя ракетно-артиллерийские системы на сумму $ 250 млн. В совокупности все это свидетельствует о снижении относительной российской мощи и влияния в Армении до такой степени, которая еще год назад казалась бы немыслимой.
В остальных странах региона дела Москвы обстоят не лучше, в том числе и в отношениях с другой главной стороной карабахского конфликта: Азербайджаном. Хотя в этом году Баку официально сблизился с Россией, подписав договор о союзе с Москвой буквально за два дня до ее вторжения в Украину, реальность устроена сложнее. Ильхам Алиев стремится сделать из России один из главных объектов ненависти для Азербайджана, представляя ее как закулисную силу, стремящуюся подогреть боевой дух «карабахских сепаратистов» и дестабилизировать «мирный процесс» с Арменией в нынешнем его изводе. Яркий тому пример — нападки на Рубена Варданяна, олигарха армянского происхождения, который отказался от российского гражданства и переехал в Карабах, чтобы занять пост государственного министра в правительстве Степанакерта. Официальный Баку называет Варданяна агентом Кремля, посланным сорвать мирные переговоры между Арменией и Азербайджаном.
Москва заметно и довольно унизительно для себя отказалась от своей традиционной позиции регионального посредника и утратила большую часть своих рычагов влияния на Баку. Сегодня Россия в куда большей степени нуждается в Азербайджане, чем Азербайджан в ней. У России в мире осталось совсем немного друзей, так что Москва боится какими бы то ни было шагами на Кавказе случайно разозлить своего южного соседа. Вот почему она терпит, когда российским миротворцам в Карабахе постоянно бросают вызов, проверяя на прочность и заставляя выглядеть беспомощными. Поскольку Россия рассчитывает на новые газовые сделки с Азербайджаном, чтобы эффективно отмывать часть своего газа, продаваемого в Европу, именно Алиеву выпало держать в руках многие козырные карты в отношениях с Путиным.
Траектория развития российского влияния в третьем государстве Южного Кавказа была менее драматичной, но не более обнадеживающей для Москвы. В Грузии правящая партия «Грузинская мечта» сделала все возможное, чтобы избежать любого возможного антагонизма с Кремлем — причем до такой степени, что это вызывает ярость среди грузинского населения (за исключением Украины, грузинское общество, возможно, самое антироссийски настроенное на всем постсоветском пространстве). Хотя лидеры Грузии, включая ее серого кардинала и фактического рулевого Бидзину Иванишвили, избегают оказывать какую бы то ни было поддержку Украине, они остаются публично привержены курсу на вступление Грузии в ЕС. Более ощутимым рычагом влияния Москвы в регионе было ее военное присутствие в контролируемых Россией отколовшихся государствах Абхазии и Южной Осетии. Более 75% российской военной техники, размещенной на территории Абхазии, к маю 2022 года было отправлено в Украину. А по словам другого хорошо информированного аналитика, который поделился этой информацией в разговоре с автором, из Абхазии было вывезено вообще «все». Это вызвало страх у местных жителей, что Грузия не преминет воспользоваться ситуацией. Россия также активно вербовала население Южной Осетии (общее число призванных контрактников-наемников составляет, возможно, 30 000 человек) для своих «операций» в Украине, что привело к беспорядкам, поскольку дезертировавшие бойцы, отказавшиеся воевать из-за проблем с вооружениями и снабжением, а также некомпетентного командования, обрушили свою ярость на тогдашнего президента Южной Осетии. Впервые с момента фактической оккупации Россией обоих регионов в 2008 году в Сухуми и Цхинвали пошатнулась вера в способность России быть гарантом безопасности в регионе.
Таким образом, картина влияния России на Южном Кавказе складывается плачевная, и нет никаких свидетельств того, что в ближайшее время что-то может измениться. Российское вторжение в Украину продолжает буксовать, требуя все больше ресурсов и внимания Кремля, поэтому Москва может бороться только за то, чтобы сохранить свой нынешний, пусть и ослабленный, уровень влияния в регионе и не утратить те немногие рычаги, которые у нее еще остаются. Альтернативный сценарий на 2023 год — разгорающиеся искры восстания среди воссозданных чеченских сепаратистских формирований, которые сейчас активно действуют и растут в Украине, подрывая хватку Путина в регионе по обе стороны Кавказского хребта.
