Напряженность в российско-западных отношениях перекочевала из 2021 года в 2022-й без каких-либо намеков на скорую развязку. Интенсификация дипломатических взаимодействий разного уровня хоть и создает ощущение того, что «разговор идет» (а любые переговоры, как известно, лучше пушек), но обилие жестких оценок с обеих сторон, отсутствие четкого понимания конечных целей и главных мотивов российской стороны порождают вакханалию спекуляций и апокалиптических прогнозов разного толка. На этом фоне попробуем выделить два принципиально отличающихся подхода, представленных в работах наиболее авторитетных российских международников.
Шалость удалась! Пора сворачиваться
Когорта наиболее умеренных российских международников, среди которых нужно отметить Андрея Кортунова и Дмитрия Тренина, предлагает российскому руководству незамедлительно организовать себе красивый выход из сложившейся ситуации — объявляя победой то, что есть на руках. Как отмечают авторы, Кремлю наконец удалось привлечь к себе внимание, всерьез поднять обсуждение вопросов, от которых на Западе открещивались все последние 30 лет, вновь стать той силой, о которой долгими ночами думают в Вашингтоне, и вернуть на повестку необходимость обсуждения с Россией проблем безопасности в Европе, в том числе через дискуссии об ограничении размещения ракет малой и средней дальности. Далее можно уже вполне серьезно обсуждать формы и форматы ограничений военных учений и маневров. К тому же сейчас, скорее всего, можно выставить почти любой адекватный список предложений, который действительно будут обсуждать — от ДОВСЕ-2 до любого другого набора заглавных букв, который поможет обеспечить стабильность. Разве это уже не победа? Не могли же российские власти всерьез рассчитывать, что НАТО откажется от политики открытых дверей или поменяет еще какие-то свои сугубо внутренние настройки.
Но, как отмечают Кортунов и Тренин, споткнуться тут можно именно об Украину, поскольку весь потенциальный и нужный в том числе Москве прогресс по повестке безопасности в Европе не может быть достигнут без кардинального решения украинского вопроса, например, в виде имплементации неудобных для Киева Минских соглашений. Значимого продвижения по украинскому вопросу пока нет, как нет и оснований верить, что это изменится в ближайшее время.
Хотя, казалось бы, конструктив по НАТО (вопросы евробезопасности) + подвижки по Украине — это тот адекватный минимум, с которым Путин может провозгласить свою стратегическую победу и дать возможность Восточной Европе вздохнуть спокойно.
Пора давить до конца
Сторонники более консервативных взглядов голосами Караганова, Суслова и Лукьянова заочно обвиняют своих коллег в недостаточной амбициозности и призывают смотреть на текущее противостояние как на возможность окончательно развестись с западноцентричным миром. Действительно, мантры о грядущей многополярности звучат все активнее с 2003 года, но сейчас в силу разных обстоятельств сторонники «суверенной северной Евразии» получили возможность попробовать превратить свою теорию в практику. Жесткость российской позиции, которую эти внешнеполитические эксперты защищают, определяется общей линией, представленной президентом во второй половине 2021 года. Эта жесткость — результат уверенности в том, что коллективный Запад — это миф, никаких коллективных действий не последует (особенно часто при этом указывают на Германию), а президент Байден слишком дальновиден, чтобы делать ставку на долгосрочное противостояние с Россией в Восточной Европе. Якобы рано или поздно он пойдет на сделку, чтобы сосредоточиться на Азии и бороться там с Китаем.
Эксперты призывают перестать стесняться в выборе формулировок, окончательно размежеваться с Западом, универсализмом и прочими дарами европейского гуманизма в его текущей версии, чтобы полностью развязать себе руки и фактически стать больше похожими на Китай.
Сторонники этого подхода предлагают различные формы эскалации давления на страны НАТО и США — от «космических инициатив» по укреплению российской стратегической мощи в Латинской Америке и признания ДНР и ЛНР с последующей их интеграцией вместе с Абхазией, Южной Осетией и видимо Приднестровьем в Россию, до размещения всех новейших разработок российского ВПК в непосредственной близости с пограничными пунктами стран НАТО. Очевидно, что большая часть подобных инициатив, как и предложения по активизации российских ЧВК по всему миру и объявлению кибервойны в ответ на новые санкции, — до определенной степени преувеличения, сознательно доведенные местами до абсурда. Идея группы этих экспертов проста — России нужно перестать бояться своего статуса и прекратить пытаться «вернуться» в мир Запада, который ее не принял в 1990—2000-е гг. А для выработки новых правил любые средства хороши, вплоть до имитации мини карибского кризиса, если он заставит Запад пойти на уступки.
А что на самом деле?
Очевидно, что ни одна из групп не знает, что на самом деле хочет получить Путин, сколько у него на руках планов действий и к какой логике он больше склоняется во вторник, а к какой в среду. Эксперты используют свои знания и опыт, общий контекст, понимание лиц, принимающих решения, и информацию, к которой у них есть доступ, чтобы нарисовать свою версию реальности хотя бы с минимальным запросом на правдоподобность и согласованность. Однако и экспертное сообщество, и, возможно, большая часть представителей МИД РФ и прочих переговорщиков не знают всей колоды карт и стоимости каждой из фишек на столе.
Обозначенные выше нарративы базируются на двух принципиально разных представлениях о целях и задачах российской внешней политики. Первую позицию условно можно назвать «сохранительной», ее задача — не дать раскрутить спираль неопределенности и рисков так сильно, что потом придется потратить еще несколько десятилетий на «вставание с колен». Вторая позиция — «наступательная». Ее сторонники определяют текущий момент в истории как переломный, и считают, что проявленное сейчас бездействие и малодушие обойдется дороже в будущем. Они верят, что почти любой риск сейчас оправдан, а потенциальный выигрыш покроет сопутствующие потери.
Стоит отдельно отметить, что ни одна из групп не выступает за развязывание активных военных действий непосредственно на территории Украины. Более того, Дмитрий Суслов справедливо отмечает, что «речь ведь идет о гарантиях безопасности со стороны США и НАТО, и новые правила игры Москва стремится согласовать именно с ними, а не с Киевом. Поэтому вариант гипотетического вторжения России на Украину в ответ на отказ США и НАТО уважать российские „красные линии“, о котором постоянно говорят на Западе, действительно представляется абсурдным и контрпродуктивным». С некоторыми оговорками с такой трактовкой согласны почти все эксперты, однако многие при этом допускают возможность военного столкновения. Другими словами, от попыток оккупации значительных частей Украины отговаривают Москву даже самые агрессивно настроенные эксперты, что, конечно, не исключает ограниченного применения сил. А способность на последнее Москва уже многократно демонстрировала в последние годы.
