Кибербезопасность займет важное место в политике новой администрации Байдена в отношении России. К сожалению, надеяться на то, что в этой сфере между двумя странами могут установиться доверительные отношения, не приходится: атаки российских хакеров во время выборов в США в 2016 году все еще являются важной темой для Байдена и Демократической партии в целом.
Новая война кодов
Все предпринимаемые США и Россией в последнее десятилетие попытки достичь взаимопонимания по вопросам кибербезопасности не приносили долгосрочных плодов. В 2013 году Барак Обама и Владимир Путин договорились создать между Кремлем и Белым домом горячую линию для обмена информацией об угрозах и инцидентах в киберпространстве. Также была создана постоянная рабочая группа по вопросам угроз в сфере использования информационно-коммуникационных технологий (ИКТ) и самим ИКТ в контексте международной безопасности. Накануне украинского кризиса Москва и Вашингтон заявляли, что возлагают большие надежды на сотрудничество в этой сфере. Но последующие действия России в Украине привели к расторжению этого соглашения и сворачиванию многих других направлений сотрудничества.
Параллельно Россия активно продвигала в ООН резолюции, касающиеся регулирования киберпространства. Американские дипломаты относились к этим инициативам с недоверием и отказывались их поддерживать. В сентябре 2020 года Путин предложил Вашингтону одобрить комплексную программу практических мер по перезагрузке отношений в сфере использования ИКТ. Один из пунктов программы подразумевал гарантии невмешательства во внутренние дела друг друга. В ответ на это госсекретарь США Майк Помпео назвал Россию «одним из величайших разрушителей глобального интернета», а помощник генерального прокурора США по национальной безопасности Джон Демерс посчитал инициативу Кремля «не более чем лживой риторикой, циничной и дешевой пропагандой».
Еще одна фундаментальная причина, по которой США не одобряют планы России по регулированию интернета, заключается в том, что США совершенно иначе видят роль государства в киберпространстве. В понимании Кремля в основе стабильного киберпространства лежит государственный контроль над инфраструктурой и контентом. В свою очередь американский подход по-прежнему базируется на идеалах свободного интернета.
При этом США участвовали в переговорах по регулированию киберпространства в рамках Группы правительственных экспертов ООН (ГПЭ). В 2018 году Россия предложила альтернативу этому формату — Рабочую группу открытого состава (РГОС). В том же году США представили конкурирующую резолюцию, подтверждающую роль ГПЭ в качестве платформы для переговоров. Предполагалось, что эти два органа ООН будут дополнять друг друга, а не конкурировать. Из-за эпидемии COVID-19 РГОС не смогла завершить свою работу, в то время как деятельность ГПЭ изначально была запланирована на два года.
В 2020 году Россия и США вновь внесли две резолюции. В 2018 году у российской резолюции было больше соавторов, чем у американской, но в 2020 году ситуация изменилась и поддержку большего числа акторов получил американский проект. Приняты в итоге были обе резолюции. Россия настаивала на возобновлении деятельности РГОС и продлении ее мандата на пять лет (в североамериканском экспертном сообществе назвали это предложение «контрпродуктивным»), в то время как резолюция США закрепляла ГПЭ в качестве основной площадки для обсуждения вопросов регулирования интернета и международной кибербезопасности. Официальная позиция России по этому поводу остается бескомпромиссной: единственная модель управления интернетом, которая может гарантировать безопасность и стабильность, — это модель, предложенная Россией.
Мир разделился по этому вопросу на два лагеря: с одной стороны — западные демократии, с другой — Россия, Восточная Азия и Африка. Приведенная ниже таблица демонстрирует существующий в цифровой среде разрыв, который теперь касается не только технологической инфраструктуры, но и правовых норм и позиции на международной арене по вопросу регулирования интернета. Таблица содержит средние значения ключевых индексов развития ИКТ (ООН), индексов развития ИКТ-инфраструктуры (Всемирный Банк) и показателей рейтинга свободы интернета (Freedom House) в странах-соавторах резолюций, внесенных США и Россией в 2018 и 2020 гг. Таблица отчетливо показывает, что страны, поддерживающие американский вариант регулирования интернета, являются более технологически продвинутыми и более эффективными в решении проблем, связанных с киберпространством. Очевидно, существует четкая граница между странами, выступающими за жесткое регулирование (российский «суверенный интернет», «великий китайский файервол»), и теми, кто выступает за свободу слова и демократический интернет.
Тот факт, что приняты были обе резолюции, вносит некоторую неопределенность, так как американский и российский варианты предлагают вести дальнейшее обсуждение вопросов регулирования интернета на двух разных площадках. Франция, выступавшая в 2018 году соавтором резолюции США, в 2020 году выступила с инициативой «План действий», цель которой — примирить две конкурирующие переговорные площадки. Французскую инициативу поддержали многие страны, включая соавторов российской и американской резолюций. Как будет реализовываться «План действий», остается неизвестным.
Эскалация или разрядка
Какой подход к вопросам ИКТ будет у администрации Байдена? Здесь нужно вспомнить, что кибербезопасность была предметом разногласий между республиканцами и демократами. Крестовый поход Дональда Трампа против СМИ и социальных сетей достиг своего пика в конце 2020 года, когда Трамп попытался усилить контроль над контентом в социальных сетях. Маловероятно, что администрация Байдена продолжит эту политику. При этом растущая политическая роль социальных сетей и интернета в любом случае станет серьезным вызовом для Байдена. Скорее всего, в фокусе администрации Демократической партии будет не развитие наступательных военных кибернетических возможностей, а использование ИКТ в политических целях. Демократы могут сделать выбор в пользу политических мер, гарантирующих конфиденциальность, неприкосновенность частной жизни и сетевой нейтралитет. Еще одним приоритетом будущей администрации США станут безопасные и честные выборы.
Несмотря на то, что российско-американские противоречия по вопросам кибербезопасности при Байдене сохранятся, все же существует небольшой шанс, что страны смогут наладить конструктивный диалог по ряду вопросов. Можно выделить четыре ключевых темы, которые будут в ближайшее время стоять на повестке двусторонних отношений:
- Вмешательство в выборы. Россия и США уже давно обвиняют друг друга во вмешательстве в выборы и во внутренние дела. Важно искать взаимоприемлемую форму двустороннего диалога вместо того, чтобы высылать дипломатов и запрещать сотрудничество между представителями гражданского общества.
- Кибератаки. Если администрация Демократической партии действительно намеревается сместить акцент кибернетических возможностей в военной сфере с нападения на защиту, то существует шанс включить вопросы кибербезопасности в повестку дня по контролю над вооружениями. Это открывает возможность для достижения общего понимания того, какие кибертехнологии могут быть доступны для использования в военных целях.
- Киберпреступность. Масштабы и изощренность международной киберпреступности вряд ли уменьшатся. Эта проблема требует глобального решения. И у России, и у США есть опыт борьбы с такими преступлениями. Чтобы улучшить свою защиту в этой области, Вашингтону и Москве следует укрепить сотрудничество между правоохранительными органами для проведения совместных расследований.
- Регулирование интернета. Очевидно, что Вашингтон и Москва продолжат бороться в ООН за свои резолюции, касающиеся ИКТ. Но если они будут и впредь бескомпромиссно продвигать разные модели регулирования интернета, то мир неизбежно будет и дальше делиться по признаку того, чье видение поддерживает та или иная страна. При этом киберпространство может стать гораздо более безопасным местом, если России и США все же удастся договориться.
