2024 год показал, что российские влиятельные кланы и группы устали демонстрировать показную «сплоченность» и единение вокруг политики Кремля и Владимира Путина. Конфликты в элитах происходили и ранее, но чаще всего они оставались под ковром и разрешались благодаря арбитражу высшего руководства страны. Широкий вброс компромата, атаки с помощью дружественных силовиков происходили очень редко, а если и случались, то касались не самых значимых представителей групп и кланов. О вооруженных разборках с целью перераспределения ресурсов не могло быть и речи. В уходящем году вовсю полыхали знаковые конфликты, один из которых закончился фактическим разгромом мощного клана, а другие — нарушением межэлитных договоренностей. В центре Москвы прозвучала стрельба.
Свое существование в прежнем виде прекратил клан бывшего министра обороны, а ныне секретаря Совета Безопасности Сергея Шойгу. Многие его близкие соратники оказались за решеткой, некоторые, например, близкий к Шойгу чиновник Руслан Цаликов, не получили желаемых назначений и иммунитета, несмотря на договоренности. Атаки на Шойгу и его окружение начались еще в 2022 году, а главным их тараном был основатель ЧВК «Вагнер» Евгений Пригожин. Он критиковал тогда еще министра обороны за неумелые действия и задержки поставок вооружений. Сместить Шойгу с должности хотела группа главы Росгвардии Виктора Золотова, у которой был готовый кандидат на министерскую должность — губернатор Тульской области, экс-замминистра обороны и бывший охранник президента Алексей Дюмин. Судя по всему, ресурсов у этой группы для смещения Шойгу не хватало. А после мятежа Пригожина и его гибели она потеряла свой главный медийный таран. «Свалить» Шойгу и его клан удалось после того, как бывший министр стал критически отзываться о работе «Ростеха», который возглавляет член ближайшего круга Владимира Путина Сергей Чемезов. К медийным атакам прибавились силовые — весной по обвинению в коррупции был арестован замминистра обороны Тимур Иванов. Это дело было возбуждено незадолго до инаугурации Владимира Путина и назначения им нового состава правительства. Недоброжелатели Шойгу буквально доказывали главе страны — команда министра предельно коррумпирована, неэффективна, и без нее продвижение российских войск станет еще более быстрым.
После этого Шойгу, рассчитывавший на переназначение оказался не у дел. Впрочем, президент выдал ему компенсационный пост — статус секретаря Совета Безопасности. Это влиятельная должность, которая позволяет пользоваться главным ресурсом российской элиты — доступом к президенту — за счет организации регулярных заседаний Совбеза. Но для клана Шойгу, привыкшего осваивать серьезные финансовые потоки, эта позиция не так интересна и привычна. Под ударом находится последний серьезный актив клана — Московская область, которой руководит сын близкого к Шойгу вице-спикера Совета Федерации Юрия Воробьева Андрей Воробьев. Против чиновников правительства региона регулярно возбуждаются уголовные дела, и вполне вероятно, что их количество приведет к отставке самого губернатора. Клан Шойгу, когда-то влиятельный и мощный, сравнимый по могуществу с другими околокремлевскими влиятельными группами, стал первой жертвой внутривидовых разборок.
Еще одно направление этой борьбы — конфликты по поводу контроля над значимыми ресурсами. Самый показательный пример — противостояние вокруг крупнейшего российского маркетплейса Wildberries. С одобрения Кремля и Владимира Путина эта компания слилась с близкой к государству рекламной фирмой Russ Outdoor. Сопровождением сделки занимались такие влиятельные персоны как глава Администрации президента Антон Вайно и его заместитель Максим Орешкин. Слияние не устроило одного из сооснователей Wildberries Владислава Бакальчука, который разводился со своей женой — автором идеи макретплейса Татьяной Бакальчук. Он обратился за помощью к главе Чечни Рамзану Кадырову, который пообещал «решить вопрос». Кадыров начал публично угрожать собственникам Russ Outdoor, сенатору Сулейману Керимову, который тоже участвовал в сопровождении сделки. В офисе Wildberries произошла перестрелка. Кремль предпочел не вмешиваться в ситуацию. Слияние компаний произошло, но Рамзан Кадыров продолжает попытки его оспорить, поскольку на кону стоит его репутация влиятельного человека, который может решить любой вопрос. Сейчас СМИ пишут, что Кадыров якобы согласовал с Путиным получение контроля над Wildberries за активное посредничество в Сирии. Однако уже после этих публикаций суд не поддержал Бакальчука в его иске по возвращению маркетплейса. Вопрос так и остается подвешенным. На эту ситуацию похожа атака Александра Хинштейна, на тот момент депутата Госдумы от Самарской области, на главу этого региона Дмитрия Азарова. В 2023 году Азаров получил от Кремля санкцию на переизбрание и, по официальным данным, выиграл выборы. В 2024 году он оставил пост на фоне уголовных дел против его команды и медийных атак. Хинштейн принадлежит к группе главы «Росгвардии» и близок к Виктору Золотову. В итоге эта группа и стала бенефициаром отставки Азарова — богатый регион с развитой промышленностью возглавил Вячеслав Федорищев, долгое время работавший с Алексеем Дюминым.
Конфликты между кланами происходят по трем основным причинам. Во-первых, Владимир Путин в силу возраста и увлечения войной практически отстранился от арбитража. Поэтому влиятельные группы решают спорные вопросы как могут — с помощью атак дружественных им силовиков и медийных атак. Они доводят конфликт до такой степени накала, что Путину приходится вмешаться. Президентская администрация не имеет достаточных полномочий для разрешения таких «спорных ситуаций», так как ее сотрудники либо сами входят в группы влияния (например, первый замглавы АП Сергей Кириенко близок к братьям Ковальчукам), либо не имеют достаточного аппаратного веса.
Во-вторых, на увеличение числа конфликтов и их градус влияет сокращение ресурсов — бюджетные средства идут на войну, экономика и бизнес страдают от санкций. Количество прибыльных отраслей и компаний снижается, поэтому контроль над оставшимися привлекательными активами становится приоритетным вопросом. Третья причина заключается в кадровом консерватизме Путина. Он крайне неохотно меняет людей в высших органах власти, поэтому количество претендентов на серьезные должности достигло критической массы. Чтобы добиться того или иного поста, приходится вступать в конфликт, атакуя действующего чиновника. При этом инициатор атаки может не достичь главной цели. Например, главой Министерства обороны вместо Шойгу стал не Дюмин, а бывший вице-премьер Андрей Белоусов.
Выиграть в такой атмосфере могут только самые агрессивные и настойчивые группы. Они не успокаиваются пока не добиваются хотя бы программы минимум, понимая, что Путин либо не будет вмешиваться, либо поддастся давлению. Можно сказать, что российские элиты входят в новый год в состоянии конфликта всех против всех. В силу перечисленных выше причин борьба между кланами и группами становится запрограммированной.
Разрушение Путина
Серьезно изменились в этом году сам российский президент и его имидж. Путин приходил к власти с помощью сконструированного умелыми политтехнологами образа. С одной стороны, он был «Штирлицем» — немногословным разведчиком, мастером хитрых ходов и спецопераций. С другой стороны, Путин был мачо, который позировал с обнаженным торсом, летал на военных самолетах и спускался в морские глубины. В 2024 году мы увидели перед собой пожилого человека, который не дает четких ответов на вопросы, не может четко артикулировать речь. Он постоянно рассказывает байки и анекдоты, на прямой линии дело дошло до рассуждений о порнофильмах, а на заседании Госсовета — о сперме. Владимир Путин вспоминает скабрезные детали бесед с мировыми лидерами (беседа о сперме у главы России якобы произошла с японским премьером за распитием саке) и российскими политиками прошлого. Он предлагает странам «Запада» высокотехнологические дуэли и называет войну «движухой». Это уже не Штирлиц, который умел держать язык за зубами. Долгое время президент не назначал на влиятельные должности своих родственников, это было одним из главных условий нахождения в роли арбитра и гаранта интересов российских элит. В 2024 году муж племянницы Путина Анны Цивилевой Сергей Цивилев стал министром энергетики, а сама Цивилева — заместителем министра обороны. Эта чета ведет себя активно и достаточно агрессивно. Анна Цивилева занимается своей пиар-кампанией, а ее муж предлагает объединить крупнейшие российские нефтяные компании в одного монстра, что якобы поможет эффективно обходить санкции. Такое поведение наступает на интересы влиятельных групп — например, главы «Роснефти» Игоря Сечина или главы «Газпрома» Алексея Миллера.
В 2024 году Владимир Путин обернулся своей противоположностью во всех ипостасях. Вместо мачо, арбитра и гаранта перед публикой (как российской, так и мировой) предстал многословный пенсионер, который не умеет хранить секреты. Это сочетание будет главной проблемой Путина в новом году. Возраст президента по опросам уже достаточно давно стал одной из основных претензий россиян к нему, и подчеркивающих его деталей становится все больше.
Идеологический тупик
За почти три года полномасштабного вторжения высшее руководство страны до сих пор не представило гражданам какие-то понятные и более-менее внятные причины начала войны и ее цели. Чиновники, включая президента, говорят о тех же «демилитаризации» и «денацификации» Украины, особенно не поясняя, что эти слова значат. Из-за этого общество полностью не вовлекается в войну, а главным мотивом добровольцев, которые идут на фронт, стал большой заработок. Власть это понимает, и в рекламе службы по контракту центральное место занимают многомиллионные выплаты. В речах Путина появляются квазиидеологические мотивы «традиционных ценностей», встречаются рассуждения о строительстве «многополярного мира» и России как «государстве-цивилизации». Однако в этих заявлениях нет ключевого элемента идеологии — образа будущего. Если война закончится, то главное топливо пропагандистской машины тоже иссякнет. Россияне уже недовольны ростом цен, но это лишь фон для скрытых страхов новой волны мобилизации и полного вовлечения в боевые действия. Если главный страх уйдет, его быстро заменит социальное недовольство, на которое власти ответить, в общем-то, нечем.
Вместо попыток понять общество, Кремль предпочитает заниматься обеспечением красивых цифр на выборах. В этом году политический блок Администрации президента натренировал систему корпоративной мобилизации на выборы и их прямых фальсификаций до совершенства. Владимир Путин по официальным данным получил после президентской кампании 87% голосов «за» при 80% явки. При этом официально озвученный KPI был куда ниже: 75 голосов «за» и 75% явки. В Москве кремлевские технологии шлифуются тотальным применением электронного голосования, и протестный город в итоге уже превратился в оплот власти (разумеется, по официальным цифрам). На выборах в Мосгордуму этого года избирком отдал победу во всех одномандатных округах кандидатам от власти, либо согласованным представителям системной оппозиции.
В 2024 году у путинского режима накопилась масса проблем, которая уже приближается к критическому уровню. Экономика стала все сильнее страдать от санкций, а уменьшение числа ресурсов стало одной из причин внутриэлитных конфликтов. Владимир Путин в силу возраста, увлечения войной, интересных ему вопросов рождаемости, исторических штудий практически не вовлечен в модерацию этих конфликтов. Образ мощного лидера, на котором базируется вертикаль власти, тоже начинает разрушаться. Никакой другой идеологии в Кремле так и не смогли придумать. До войны российские власти достаточно успешно эксплуатировали тему стабильности, они пытаются продолжить это делать и после начала боевых действий, но всем понятно, что ни о какой стабильности в стране речи сейчас не идет. Окончание войны в этом смысле может стать для Кремля чуть ли не большим кризисом, что ее начало. Элиты будут ждать возвращения модерации конфликтов, граждане внятного объяснения, что это было, а главное — чего ждать дальше. Кажется, ничего из этого Владимир Путин дать уже не сможет.
