Петербургский экономический форум долгое время был главной витриной российской экономики. С его помощью Кремль и Владимир Путин всеми силами старались показать, что в стране может быть и не все гладко с политическими свободами, зато с рыночными свободами все в порядке. Государственные структуры и крупный частный бизнес ждут иностранных игроков с распростертыми объятиями и готовы взаимодействовать. Одной из главных «фишек» ПМЭФ была его неформальная атмосфера с приемами, обедами, концертами и вечеринками, которые организовывали госкорпорации и даже госорганы. После появления первых западных санкций в 2014 году мероприятие становилось все более ритуальным, а после начала полномасштабной войны превратилось в карикатуру на самого себя.
Организаторы стараются соблюдать приличия, и в числе выступающих нет представителей «новой элиты» — «ветеранов СВО». Хотя дух времени в виде панелей о «традиционных ценностях» и «демонизации России» на ПМЭФ все же присутствуют. Однако профильные экономические инфоповоды форум поставляет весьма специфические — например, о поставках в Россию мяса лам из Боливии.
Путин или его советники решили вспомнить «неформальное» прошлое форума и использовали его как трибуну для трансляции на Запад не экономических, а геополитических сигналов. Глава России собрал на встречу журналистов из «недружественных» стран явно в расчете на то, что они будут спрашивать не про инвестиции, а про войну и отношения с Европой и США. Этот расчет оправдался, а вот дать определенный и четкий сигнал «недружественным» государствам Путин так и не смог. С одной стороны, он пригрозил Западу поставками вооружения неким странам, которые могут нанести по нему удар. С другой, выступил с подчеркнуто миролюбивыми заявлениями, что Россия готова работать с любыми властями европейских стран и США, если те будут руководствоваться бизнес-интересами. Ничего нового по поводу войны в Украине Путин не сказал. В итоге угрозы обнулили приглашение к миру и за пределы своего обычного амплуа глава России во время полунеформального общения с журналистами не вышел.
На ключевом заседании форума с участием главы России тоже не было сформулировано четких месседжей. С одной стороны, Путин говорил об успехах российской экономики, как реальных, так и мнимых, завлекая потенциальных инвесторов пусть и из и так дружественных или нейтральных государств. С другой, заседание модерировал политолог Сергей Караганов, который в последнее время активно призывает российские власти подумать о нанесении превентивного удара тактическим ядерным оружием по европейским странам, которые поддерживают Украину. Немногочисленные друзья России послушали лекции Путина о стабильности и развитии, а также получили понятный намек о том, что сторонник применения ядерного оружия Караганов не просто публицист, а человек имеющий контакт с первым лицом в России. В таком контексты угрозы нанесения удара не выглядят такими уж несущественными, а это в свою очередь перечеркивает перспективы любого сотрудничества с РФ для любого государства, которое хочет оставаться частью международной рыночной системы. Эта разнонаправленность явно не способствует стратегическому планированию взаимодействия с российскими властями даже для тех стран, которые не прочь сотрудничать с Кремлем. Постоянный троллинг и угрозы делают Путина и его подчиненных крайне токсичными партнерами, но российский президент уже не может остановиться, а его ближний круг только потакает его капризам в надежде на карьерную экспансию и получение новых ресурсов.
Детская площадка
ПМЭФ стал площадкой для выступления детей как самого Путина (в программе были заявлены и выступили обе его дочери), так и представителей его ближнего круга — например, там появились сын главы АП Антона Вайно Александр Вайно или сын предпринимателя Бориса Ротенберга Роман Ротенберг. Все они не занимают значимых постов в вертикали власти (во всяком случае пока), но были засвечены на форуме. Пока преувеличивать значимость этого события не стоит — все перечисленные давно светятся в СМИ и работают в текущих должностях, а значит — кооптированы в элитные круги. Дети представителей близкого круга Путина давно получают хлебные места — еще в начале нулевых карьерный рост начал сын давно уже бывшего главы АП и министра обороны Сергея Иванова, сын теперь уже экс-секретаря Совета Безопасности Николая Патрушева Дмитрий Патрушев даже дорос до вице-премьерского поста. Однако в высшем и даже среднем чиновничестве «наследники» занимают очень небольшую нишу, как, впрочем, и среди нескольких сотен спикеров форума.
Публичные выступления детей важных чиновников могут говорить не только об их желании достичь новых высот в карьере. Они свидетельствуют и о том, что набрать компетентный состав заметных спикеров на ПМЭФ становится все сложнее. «Наследники» как могут заменяют реальных специалистов, а сам форум во всех смыслах превращается в мероприятие для своих, потому что «чужие» не очень хотят в нем участвовать.
Увольнение после выборов
Губернатор Самарской области Дмитрий Азаров подал в отставку, не проработав и года после победы на повторных для себя выборах (на них он получил более 80% голосов). В последние месяцы глава региона и его окружение подвергались регулярным медийным и силовым атакам, причем это происходило даже во время президентской кампании, которая обычно ставила на паузу внутриэлитные разборки. Самарская область — достаточно привлекательный для влиятельных групп регион. В нем находятся крупные промышленные предприятия, нефтепереработка, а областной центр Самара — город-миллионник, интересный для строительных компаний. Обычно такие территории возглавляют представители влиятельных федеральных кланов, но Дмитрия Азарова можно назвать таковым с большой натяжкой. Чиновник, который ранее работал мэром Самары, был в неплохих отношениях с группой «Ростеха», куда после отставки и трудоустроился, но прямо назвать его ставленником этой госкорпорации и ее руководителя Сергея Чемезова нельзя. Наиболее близок Азаров был местной компании «Волгопромгаз» с серьезным влиянием на уровне региона, но ограниченными возможностями на уровне федеральном. Губернатор привлекательной территории без серьезного прикрытия в каком-либо из кланов из близкого круга Путина оказался такой же привлекательной целью для атак. Главным медийным тараном для Азарова стал депутат Госдумы от «Единой России» Александр Хинштейн, избравшийся в парламент от Самарской области. Хинштейн считается человеком, близким к главе «Росгвардии» Виктору Золотову. Группа этого влиятельного силовика имела опыт региональной экспансии — бывшие охранники Путина (Золотов долгое время руководил ФСО) губернаторствовали в Тульской, Ярославской и Калининградской областях. Вполне вероятно, что ресурсная Самарская область со слабым с точки зрения покровителей главой могла заинтересовать этот клан. Во всяком случае, врио главы региона стал близкий к этой группе чиновник Владимир Федорищев, который работал заместителем ее знакового представителя, адъютанта Путина Алексея Дюмина, когда тот губернаторствовал в Тульской области. При этом с тем же «Ростехом», который имеет на территории Самарской области один из важных активов — завод «АвтоВАЗ», у Федорищева отношения тоже есть — в Тульской области тоже немало производств госкорпорации в сфере ВПК.
Отставка Азарова показательна тем, что Кремль перестал давать губернаторам четкие гарантии неприкосновенности в виде переизбрания. Ранее победа на выборах давала возможность поработать по крайней мере пару-тройку лет, если речь, конечно, не шла о наиболее знаковых коррупционных процессах. Санкция на перевыборы действующему главе позволяла местным и федеральным группам планировать свои действия в регионе на несколько лет вперед, достигать договоренностей между собой и региональной властью. Увольнение Азарова показывает, что заниматься стратегическим и даже тактическим планированием в регионах очень рискованно. Кремль может пустить под нож даже недавно переизбранного с рекордным результатом губернатора, а значит, все прежние договоренности придется перезаключать с уже новым руководителем. Амбиции и разборки влиятельных групп все сильнее начинают влиять на кадровую политику как в регионах, так и на федеральном уровне (здесь показательно увольнение Сергея Шойгу с поста министра обороны). Кремль из-за этих конфликтов все чаще начинает терять ведущую роль и становится ведомой фигурой, которая лишь реагирует на действия других акторов, проявляющих все больше самостоятельности. Эти процессы будут неизбежно влиять на стабильности вертикали, участники которой пока еще полагаются на правила и арбитраж со стороны высшего руководства страны.
