За последние недели в России были арестованы несколько бывших и действующих крупных чиновников как регионального, так и федерального уровня. 20 июля суд отправил под домашний арест бывшего вице-губернатора Санкт-Петербурга Геннадия Лавленцева. Его обвинил в мошенничестве бизнесмен из ближайшего окружения Владимира Путина Геннадий Тимченко. До этого уголовное дело было возбуждено против замминистра связи Максима Паршина, которого задержали на прошлой неделе при получении взятки. Примерно в это же время были арестованы бывший вице-губернатор Рязанской области Игорь Греков и экс-сенатор от региона Ирина Петина. Их обвиняют в получении взятки. По подозрению в вымогательстве был арестован бывший полковник ФСБ Михаил Поляков, куратор крупной сети Telegram-каналов (в нее, например, по данным силовиков, входили известные в политизированных кругах каналы «Кремлевская прачка» и brief). Поляков сотрудничал с политблоками Кремля и мэрии Москвы, был знаком с телеведущим Владимиром Соловьевым. Вал задержаний статусных системных персонажей (а даже бывшие чиновники остаются в орбите влиятельных групп, которым обязаны назначением) — событие примечательное. Его можно трактовать как рост и без того почти безграничного влияния силовиков, которые ищут новых все более статусных жертв и находят их.
Однако, вероятнее всего, вал уголовных дел — симптом «нормализации» вертикали, ее адаптации к войне и возвращения к прежнему режиму существования. Разборки между влиятельными группами с применением силового ресурса, как правило сопровождаемые переделом собственности и сфер влияния, были привычным событием для путинского режима мирного времени. В конце 2010-х гг. шло методичное ослабление группы на тот момент премьера Дмитрия Медведева, а близкие к нему бизнесмены, братья Магомедовы, попали под арест и получили, в итоге, огромные сроки. Под дела попадали лояльные системе олигархи, например, Владимир Потанин. Мишенью становились отставные губернаторы и члены их окружения. Бывшие и действующие чиновники попадали в поле зрения силовиков, которым нужно было выполнить план по количеству обнаруженных и раскрытых преступлений. За решетку регулярно отправлялись мэры крупных городов и заместители глав регионов.
Начало войны стало шоком для большей части руководства России — Владимир Путин не предупредил большинство крупных игроков о полномасштабном вторжении, поставив их перед фактом, в лучшем случае, накануне ввода войск. Сама война ввела своеобразный мораторий на внутренние разборки в российских элитах, тем более, с использованием силового ресурса. Система должна была показать сплоченность и показала ее — внутри вертикали было объявлено своеобразное «военное перемирие» и заключен негласный пакт о ненападении.
Под пресс силовиков попадали разве что второстепенные люди из бизнеса в Telegram и не самые высокопоставленные чиновники регионального уровня. Даже на средних этажах вертикали все было тихо, а если попытки разбираться на этих уровнях были (например, ходили слухи об уголовном преследовании Ксении Собчак), то все в итоге заканчивалось миром. Внутреннее единство среди своих при «военном положении» было важнее. Доказательством этого, кстати, служило и достаточно спокойное отношение гражданской власти и силовиков к одному из ключевых персонажей так называемой «русской весны» 2014 года Игорю Стрелков. В своем Telegram-канале на 800 тысяч подписчиков он регулярно критиковал российское руководство, в том числе Владимира Путина, Минобороны, ЧВК «Вагнера» и ее основателя Евгения Пригожина. Стрелков даже организовал подобие политического движения «Клуб рассерженных патриотов». В рамках «военного консенсуса» это сходило ему с рук, но недавно «рассерженный патриот» был задержан по подозрению в экстремизме. Вертикаль повела себя здесь по довоенным стандартам.
За полтора года войны аресты в чиновничьей среде, которые до 22 февраля давно стали фоном новостной повестки, превратились в громкое событие. Сейчас они снова становятся рутиной, а это значит, что вертикаль полностью адаптировалась и возвращается к прежним правилам, война — больше не форс-мажор. Силовики вновь работают на «палочки» для карьерного роста, влиятельные группы ослабляют друг другу с помощью взаимных атак. Скорее всего, аресты среди действующих и бывших чиновников, депутатов и сенаторов продолжатся — ведь за полтора года «военного перемирия» у статусных игроков накопились претензии друг к другу, а у ФСБ, МВД и Следственного комитета папки с компроматом, которые должны были рано или поздно переформатироваться в уголовные дела. Сейчас этот момент наступил.
Выставка достижений путинизма
Внутриполитический блок Кремля постепенно запускает президентскую кампанию Владимира Путина на выборах 2024 года. Одним из основных ее элементов должен стать многодневный форум-выставка «Россия», который начнется 4 ноября, будет длиться всю активную фазу кампании, и закончится уже после выборов — в День космонавтики 12 апреля. Курирует мероприятие глава политблока Кремля Сергей Кириенко, он же возглавляет его оргкомитет. На форуме, который пройдет на ВДНХ, регионы России, госкорпорации и предприятия должны продемонстрировать технологические достижения и успехи в других сферах, например, сельском хозяйстве. Особое внимание организаторы должны уделить туризму. Форум, по мысли организаторов, продемонстрирует россиянам успехи развитого путинизма. А амбассадоры этого успеха, члены региональных делегаций — спортсмены, бизнесмены и чиновники — составят «проектные офисы» президентской кампании на местах. Обращение к «успехам и достижениям» в кампании Путина тоже следствие адаптации системы к войне. Парад технологических побед, праздник урожая и туристические стенды — это приемы убеждения россиян, что все идет по-прежнему, ничего ужасающего для них не случилось. А главное, это успокоительное средство для самого Владимира Путина, который явно уверен, что российская экономика на подъеме, санкции не работают, а война идет в фоновом режиме. Готовить такие снадобья внутриполитический блок Кремля умеет, а главный их зритель в лице президента усилия, скорее всего, оценит. Путин любит мероприятия, организованные для него Кириенко и подчиненными. На этой неделе он с явным удовольствием побеседовал с участниками карьерных конкурсов, проводимых АП. Понравится ему и витрина достижений. Понравится ли форум более широкой аудитории — вопрос спорный и дискуссионный. Электорат на фоне роста цен (он уже начался из-за скачка курса доллара и евро) дорогостоящую выставку достижений может и не оценить.
Потери в старой гвардии
Постепенно политблок администрации президента вытесняет со статусных постов представителей старой политической школы. После сентябрьских выборов статус сенатора потеряет ультраконсерватор Елена Мизулина, которая сейчас представляет в Совете Федерации Омскую область. Новый врио губернатора региона Виталий Хоценко, прежде работавший в аннексированной «ДНР» и Ставропольском крае, не имевший до назначения в Омск никакого к нему отношения, не внес Мизулину в список своих кандидатов в члены СФ. Мизулину сменит Иван Евстифеев, замглавы федеральной территории «Сириус» (это особый регион, образованный вокруг одноименного образовательного центра, который очень любит Путин). Евстифеев — местный бюрократ, с опытом работы на федеральном уровне, и таких персонажей очень любит Сергей Кириенко. Долгое время Совет Федерации был своеобразным местом почетной пенсии для известных региональных и федеральных политиков, бывших губернаторов, мэров, публичных системных политиков — таковым, например, является та же Мизулина. Сейчас Кириенко меняет правила игры. В 2021 году он завел немалое количество бюрократов-технократов в Госдуму. Сейчас пришел черед Совета Федерации. В назначении сенатором уже было отказано бывшим губернаторам — представителю ЛДПР Алексею Островскому в Смоленской области и справороссу Александру Буркову в той же Омской области. Оба экс-руководителя регионов пошли работать в свои же партии. Кириенко превращает все политические институты в бюрократические машины, лояльные Кремлю, без особенностей, бренда и лица. И это тоже свидетельство адаптации системы к войне и ее «нормализации» — первый замглавы АП вернулся к построению корпоративного государства.
