18-й пакет санкций, принятый Евросоюзом в июле 2025 года, может стать наиболее ощутимым ударом по нефтяному сектору России с начала санкционного давления. Новый комплекс мер направлен на перекрытие обходных путей, позволявших России в течение последних двух лет поддерживать стабильные нефтяные доходы. Центральное нововведение — запрет на импорт в ЕС нефтепродуктов, произведенных из российской нефти в третьих странах, не входящих в санкционную коалицию. Эта мера призвана устранить лазейки, через которые российские энергоносители поступали на европейский рынок, формально не нарушая санкционный режим, но фактически обходя его. Ключевой вопрос заключается в том, сможет ли ЕС обеспечить эффективное исполнение этой меры.
«Ценовой потолок» и российские контрмеры
Вскоре после начала полномасштабной войны против Украины страны ЕС, «Большая семерка» (G7) и ряд присоединившихся государств ввели эмбарго на морские поставки российской нефти и нефтепродуктов. Также был разработан механизм ценового потолка для поставок в третьи страны. Суть механизма такова: компаниям из стран санкционной коалиции запрещено оказывать услуги (перевозку, страхование, брокеринг, техническое обслуживание
До вступления в силу положений 18-го пакета потолок составляет $ 60 за баррель сырой нефти, $ 100 — за баррель нефтепродуктов премиальных сортов и $ 45 — за баррель нефтепродуктов, торгующихся с дисконтом к сырой нефти. Новый пакет снижает предельную цену на сырую нефть до $ 47,6 за баррель и вводит плавающий механизм пересмотра, призванный удерживать ее на 15% ниже среднерыночной цены сорта Urals за предшествующие шесть месяцев. Этот лимит вступает в силу 3 сентября 2025 года с 90-дневным переходным периодом для действующих контрактов. Пересмотр потолков на нефтепродукты пока не анонсирован, хотя обсуждение в ЕС продолжается.
Для подрыва эффективности ценового потолка Россия выстроила три ключевые линии обхода. Во-первых, был сформирован «теневой флот» танкеров и разветвленная «экосистема» анонимных операторов, офшорных владельцев, трейдеров, нефтесервисных и страховых компаний, задействованных в транспортировке и продаже российской нефти и нефтепродуктов в нарушение санкционного режима. К началу 2025 года доля теневого флота в российском морском экспорте достигла 66%, но к июню упала до 44%.
Во-вторых, были развернуты маршруты через третьи страны с развитой нефтепереработкой. Россия резко нарастила экспорт сырой нефти в Китай и Индию, где она перерабатывается, а затем частично экспортируется, как правило, в США, ЕС и Великобританию уже под новым таможенным кодом и страной происхождения. Так, поставки российской сырой нефти в Индию выросли с 4,5 млн тонн в 2021 году до 92 млн тонн в 2024-м и уже обеспечивают около 40% индийского импорта нефти. На сегодняшний день Индия импортирует около 1,8 млн баррелей российской нефти в сутки, а затем экспортирует полученные из нее нефтепродукты (в основном, дизтопливо и бензин) на миллиарды долларов на западные рынки. Только с НПЗ в Вадинаре (куда систематически поставляет сырье находящаяся под санкциями «Роснефть») в США было отправлено нефтепродуктов на $ 135 млн за период с января 2024 по январь 2025 года. А с декабря 2022-го по ноябрь 2023 года три индийских НПЗ (в Джамнагаре, Вадинаре и Нью-Мангалоре) экспортировали в Великобританию нефтепродукты на € 1,6 млрд, из которых более € 600 млн пришлось, в основном, на авиатопливо, произведенное из российской сырой нефти.
В-третьих, были налажены поставки через страны, не обладающие значительной нефтеперерабатывающей инфраструктурой, но выступающие в роли хабов по маскировке происхождения груза, — с помощью портовой логистики и нефтеналивных терминалов, смешивания сырья, таможенного и юридического оформления. Так, с февраля 2023-го по февраль 2024 года через турецкие порты Джейхан, Мерсин и Мармара Эреглиси, не располагающие НПЗ, было поставлено в страны ЕС свыше 5 млн тонн нефтепродуктов на € 3,1 млрд, при том что значительная их часть поступила туда из России. Похожая схема действует и в Грузии: не имея собственных перерабатывающих мощностей, страна экспортировала в 2024 году 61 тыс. тонн «грузинских» нефтепродуктов в Нидерланды и 14 тыс. тонн в Грецию. В обоих случаях продукция приобретала новое юридическое происхождение, не проходя при этом полноценную переработку.
Согласно данным Центра исследований в области энергетики и чистого воздуха (CREA), за три года с момента введения нефтяных санкций (июнь 2022 — июнь 2025) Китай приобрел 47% совокупного экспорта российской сырой нефти, а Индия — 38%. В 2023 году страны санкционной коалиции импортировали нефтепродукты, произведенные из российской нефти, на сумму почти $ 8,5 млрд, несмотря на действующий ценовой потолок и эмбарго.
Нефтяные санкции ЕС против третьих стран
ЕС традиционно сосредотачивал усилия на борьбе с «теневым флотом»: в рамках 15-го пакета 52 танкерам из третьих стран был запрещен заход в европейские порты и получение услуг, а в 18-м пакете аналогичные санкции введены в отношении еще 105 судов. Всего под санкциями ЕС находятся 444 танкера, многие из которых действуют под «удобными» флагами — Панамы, Палау, Комор, Вануату и других юрисдикций с низкими требованиями к регистрации.
Однако именно 18-й пакет впервые вводит системные ограничения на так называемый backdoor trade — поставки российских энергоносителей на рынок ЕС через третьи страны, не входящие в санкционную коалицию. Запрет распространяется на импорт нефтепродуктов, произведенных из российской нефти в таких странах, и охватывает всю товарную группу кодов ТН ВЭД 2710 — дизтопливо, бензин, мазут и другие нефтепродукты. Он вступает в силу с 21 января 2026 года и будет сопровождаться следующими мерами:
- Обязанность импортеров и трейдеров документально подтверждать происхождение нефтепродуктов, включая происхождение нефти-сырья, использованной при их производстве;
- Обязательство транспортных и судоходных компаний предоставлять маршрутную информацию, включая данные о портах погрузки и перегрузки, а также о смене флага или владельца судна;
- Исключения из запрета предусмотрены для стран, которые сами ввели эмбарго на российскую нефть и нефтепродукты (Канада, США, Великобритания, Норвегия и Швейцария). Эти государства признаны надежными с точки зрения происхождения продукции;
- Введение правила «чистого экспортера»: если страна в предыдущем году экспортировала больше нефти, чем импортировала, ее нефтепродукты будут считаться произведенными из местного сырья, если только не возникнут обоснованные подозрения в российском происхождении. Это открывает путь к выборочным расследованиям и требует от импортеров готовности к верификации поставок.
Важным шагом стало введение санкций против индийской компании Nayara Energy, владеющей НПЗ в Вадинаре. Ей запретили поставлять в ЕС любые нефтепродукты, независимо от содержания в них российского сырья, что грозит потерей рынка объемом $ 15 млрд. Это создает юридический прецедент давления на переработчиков российской нефти в странах, не присоединившихся к санкционной коалиции, и уже имеет последствия: вскоре после принятия нового пакета санкций танкер, зафрахтованный энергетическим концерном BP для перевозки 447 тыс. баррелей дизельного топлива, был вынужден покинуть индийский терминал без груза. Сама Nayara Energy уже ужесточила условия продажи своей продукции, требуя от клиентов предоплату или товарный аккредитив, оплачиваемый перед погрузкой партии нефтепродуктов.
Важно отметить, что режим нефтяных санкций не предполагает полного запрета на поставку российской нефти на мировой рынок. Его стратегическая цель — снизить экспортные доходы России и, соответственно, ее способность финансировать войну. При этом риски энергетического шока минимизируются благодаря тому, что российская нефть продолжит поступать на рынок, но по ограниченной цене. 18-й пакет не меняет эту логику, но расширяет рамки ее применения: теперь ограничения затрагивают не только продавцов и покупателей, но и переработчиков, реэкспортеров, трейдеров и других участников цепочки поставок из третьих стран. Соответственно, этот пакет представляет собой попытку предотвратить легализацию российской нефти через переработку или реэкспорт из юрисдикций, остающихся вне санкционной коалиции. Его реализация означает переход от фокуса на прямых поставках к контролю за происхождением и логистикой нефтепродуктов, что может существенно сузить пространство для схем обхода санкций. Но только при одном важном условии — надлежащем контроле за исполнением положений этого пакета.
Проблемы исполнения и контроля
Несмотря на амбициозность 18-го санкционного пакета, его результативность зависит не столько от формальных запретов, сколько от способности ЕС обеспечить эффективный контроль за их исполнением. Без действенного надзора новые меры рискуют остаться декларативными, особенно с учетом высокой сложности современных цепочек поставок нефтепродуктов.
Во-первых, определение происхождения нефти после переработки остается технически и юридически сложной задачей. Нефтяной рынок фрагментирован, логистические схемы непрозрачны, а нефть разных сортов часто смешивается или перегружается в нейтральных портах и водах. Даже при наличии сертификатов происхождения и маршрутных данных достоверно подтвердить отсутствие российского сырья практически невозможно.
Во-вторых, контроль за исполнением новых норм возлагается на национальные органы власти стран ЕС, чья готовность к эффективной имплементации варьируется. Некоторые государства могут ограничиваться формальным следованием требованиям, не углубляясь в проверку происхождения топлива. Это создает риск возникновения «слабого звена», когда поставки перенаправляются в европейские юрисдикции с менее строгим контролем, подрывая общий санкционный режим.
В-третьих, возможности верификации предоставляемых данных остаются ограниченными. Даже при наличии маршрутных листов, сертификатов и коммерческих документов Евросоюз и его национальные регуляторы в значительной степени зависят от информации, предоставляемой самими участниками торговли. Без доступа к независимым источникам — спутниковому мониторингу, данным портов, таможенной статистике третьих стран — санкционный контроль оказывается уязвимым к недобросовестным схемам.
В-четвертых, давление на переработчиков в странах, не входящих в санкционную коалицию, может вызвать дипломатическое и юридическое сопротивление. Уже сейчас Nayara Energy заявила о своем несогласии с санкциями ЕС и готовности оспаривать их в суде. Власти Индии отказались поддержать санкционные меры и призвали ЕС «избегать двойных стандартов в сфере торговли энергоносителями», а Министерство коммерции Китая выразило протест из-за включения своих компаний в 18-й пакет, угрожая ответными мерами. Подобные реакции демонстрируют, что санкционное давление на третьи страны может осложнить торгово-экономическое сотрудничество и привести к ухудшению дипломатических отношений с ЕС.
Наконец, остается риск быстрой адаптации со стороны России. Предыдущие пакеты санкций сопровождались бурным развитием «теневой инфраструктуры». В условиях нового давления Москва, скорее всего, будет искать новые лазейки, используя альтернативные маршруты, прокси-структуры, криптовалюты и офшорные зоны. Особенно уязвимыми остаются те страны, где слабый контроль сочетается с экономической заинтересованностью в сотрудничестве с российскими экспортерами.
Таким образом, главная задача ЕС и его партнеров состоит не только в ужесточении формальных запретов, но и в создании механизмов их правоприменения: от единых стандартов проверок до обмена оперативной информацией и санкционного аудита. Без этого нефтяные санкции, предусмотренные в 18-м пакете и нацеленные на третьи страны, рискуют стать неэффективными, столкнувшись с изощренными схемами обхода, как это было с предыдущими ограничениями.
