В России больше 230 тысяч подтвержденных случаев заражения COVID-19. И совершенно ясно, что если бы Москву вовремя закрыли, распространение инфекции в стране удалось бы существенно замедлить. Эпидемия вскрыла едва ли не самый больной системный изъян построенного за 20 путинских лет государства. Это противоестественный дисбаланс ресурсов. Экономический перекос привел к катастрофическому положению дел — Москву не смогли закрыть, потому что она кормит слишком много людей.
Нью-Йорк получилось закрыть, потому что американская экономика от этого бы не рухнула и соседние штаты не пошли бы по миру. Сложно представить, сколько бы американцев погибли от этой инфекции, не сумей страна изолировать эпицентр заражения — Нью-Йорк.
И легко представить, сколько заболеет и погибнет еще у нас.
В России сложилась трагическая ситуация: пока благополучные страны сажают на карантин заболевшие города, у нас от Москвы запираются относительно здоровые. Точечные закрытия региональных границ и обязательный карантин для приезжих призван спасти провинцию от Москвы и Петербурга. И позволить себе такой карантин сегодня могут только регионы, не связанные со столицами сильным миграционным потоком. То есть, это либо регионы богатые, с наименьшим числом внутренних гастарбайтеров, либо слишком отдаленные от Москвы и по этой причине не поставляющие ей трудовых мигрантов.
Все области, непосредственно примыкающие к Подмосковью, закрыться от столицы не смогли. Это же актуально и для южного петербургского «подбрюшья»: Псковской и Новгородской областей.
Сегодня в Москве проживают до 25 млн человек. Такие данные не раз озвучивала столичная мэрия. Например, в 2016 году. Год назад мэрия подтверждала эту информацию данными сотовых операторов и даже признавалась, что в жизнь московской агломерации может быть втянуто до 40 млн человек. Оценки по числу находящихся в Москве иностранных рабочих разнятся от 1,6 млн до 3 млн человек. Значит, все остальные — это жители российской провинции. И здесь даже по самым скромным подсчетам получается, что в одной только Москве, без Подмосковья, находится минимум 9 млн иногородних и преимущественно взрослых работоспособных людей, у единиц из которых в Москве есть свое жилье. Многие из них приезжают в столицу на заработки вахтой, а то и вовсе ездят каждый день, тратя на дорогу 2−3 часа. Если бы Москву закрыли, инфекция по России распространялась бы медленнее. Но угроза социального взрыва нарастала бы быстрее.
Москва окружена нищими регионами, которые при закрытии столицы просто коллапсируют. Как и Петербург, где кормится значительная доля жителей Ленинградской, Новгородской и даже Псковской областей. У ряда регионов просто нет сил прожить без столичных рабочих мест. Население это понимает, люди чувствуют опасность, исходящую из двух столиц. Страх перед будущим, неврозы, невозможность перекрыть поток из Москвы и Петербурга в примыкающих к ним регионах выплеснулся в недовольство столичными дачниками, как будто это решит проблему. Дачник приезжает к себе на участок: если его припугнуть штрафами, он даже в магазин ходить не станет. А вахтовый рабочий или добирающийся каждый день до своего склада в Орехово-Зуево житель города Петушки (Владимирская область) дома общается с семьей, ходит за покупками, в гости. Дачника можно не пустить в регион — местного жителя нельзя. Если не выпускать его из Москвы домой, ему негде будет спать. Если не впускать его в Москву, ему и его семье нечего будет есть.
В Новгородской области уже в апреле ввели обязательный карантин для всех приезжих дачников. Первым об изоляции столичных гостей объявил Пестовский район и посадил их на строгий карантин. К концу апреля такой режим был распространен на всю область. А с 30 апреля два района — Чудовский и Маловишерский — полностью закрыты для въезда иногородних жителей. Проблема в том, что запрет, как почти во всех близких к Москве и Петербургу регионах, не касается местных жителей, многие из которых работают в Петербурге и даже Москве с ежедневным возвращением домой. Утренняя «Ласточка» выходит из Великого Новгорода в 06:10, из Чудова — после 07:16. А уже в девять утра новгородцы приезжают на окраину Санкт-Петербурга. Есть и те, кто ездит в столицы на пятидневку: в будни ночует на работе, в комнате, снятой в складчину, в бытовке, а на выходные едет домой. Росстат не поясняет, учитываются ли эти работники в общей статистике трудовой миграции. Возможно, все последние годы госстатистика публикует данные лишь о тех провинциалах, которые уезжают в длительные рабочие вахты или переезжают в мегаполисы окончательно. Потому что в 2018 году общее число россиян, работавших вне домашнего поселения, оценивалось Росстатом в 3 млн человек, из которых больше половины работают в Москве и Подмосковье. Эти данные по миграции не коррелируют с оценкой населения Москвы мэрией. Стало быть, кто-то оказался неучтенным. И, скорее всего, большая часть невидимых работяг столичного региона это как раз «вахтовики» из бедных регионов, расположенных вокруг Подмосковья.
Тем не менее, даже по официальным данным сейчас из той же Новгородской области на заработки уезжают не менее 12 500 человек (2,1% от всего населения), это данные 2018 года. В среднем каждый такой мигрант поддерживает минимум еще двух членов семьи. Таким образом, только на основании официальных данных можно предположить, что Москва и Петербург кормят почти 40 тыс. жителей Новгородской области, или примерно 6,5% ее населения. И это, повторяю, данные без учета фактически не отслеживаемой краткосрочной трудовой миграции.
В Ленинградской области таких работников Росстат насчитывает уже 9,05%, а в Московской — 11,89%. От них нельзя закрыться.
Просьбы провинции не пускать в глухие районы столичных дачников понятны. Во многих странах во время пандемии задумались о запрете вылазок на дачу. Так что смело можно сказать, что Россия пошла по европейскому пути. Однако в России не все те, кто едет на изоляцию в глубинку из Москвы и Петербурга, дачники. Это могут быть и внутренние мигранты, которые, потеряв в столице работу, вынуждены ехать на родину. Или работу не потеряли, а продолжают ездить в Москву и обратно каждую неделю и даже каждый день.
Полноценно закрыться от Москвы смогли регионы, не являющиеся для столиц донорами трудовой миграции. Так, Татарстан, Тюменская область смогли объявить обязательную самоизоляцию для всех прибывающих из Москвы, независимо от места их регистрации. То есть, въехав на территорию Тюменской области, сидеть две недели в изоляции обязан и москвич, и тюменец. Такая мера стала возможна потому, что Тюмень не обеднеет от перекрытия людского потока из Москвы и других регионов.
А вот соседняя Курганская область, один из главных поставщиков рабочей силы в Зауралье, перекрыть границы не может. Официальная трудовая миграция из области — 2,68%. Неофициальная же шокирует: в регионе есть даже не села, а целые города, например, Куртамыш, в которых не уехали на заработки в Тюмень, Омск и Екатеринбург разве что дети, пенсионеры и бюджетники. На майские праздники въезд в Курганскую область ограничили, однако правило коснулось лишь иногородних: обладатели местной регистрации, то есть, трудовые мигранты, спокойно въезжают в область. К ним даже не применяется требование обязательной самоизоляции.
Невозможность полноценной изоляции от Москвы хорошо видна и на примере двух бедных околомосковских областей, Ивановской и Владимирской. Обе демонстрируют одинаковый уровень официальной трудовой миграции на экспорт: примерно 4,6%.
Ивановская область одной из первых объявила о нежелательном появлении в регионе жителей столицы, чиновники даже посоветовали ивановцам не сдавать москвичам жилье. В середине апреля глава департамента здравоохранения области Артур Фокин заявил, что все въезжающие в регион лица должны уходить на 14-дневный карантин. Однако сообщать о своем прибытии на родину местные жители должны самостоятельно и добровольно. В ивановской прессе постоянно подчеркивалось, что никто за вернувшимися ивановцами бегать не будет. На сайте ивановского автовокзала размещена ссылка на портал выдачи московских электронных пропусков, получить его охранникам, строителям, продавцам несложно. Число автобусных рейсов из области сократили незначительно, люди до сих пор спокойно едут в ночь на понедельник на вахтовую работу, к выходным возвращаются домой, Москва их принимает.
О закрытии сообщения с Москвой речи нет и во Владимирской области. Там о карантине задумались еще в начале апреля. 16 апреля губернатор региона Владимир Сипягин объявил о введении особого режима в Петушинском районе области: иногородним дачникам въезд в район запретили, передвижение местных жителей, прибывающих с заработков, не ограничили. На этом попытки изолировать область от Москвы остановились. Потому что только поездами в столицу каждый день из одного лишь Петушинского района ездят на работу тысячи человек. Электрички идут 2,5 часа. Специально для трудовых мигрантов в 07:05 утра из Петушков пущен скорый поезд — он довозит до Москвы за 1 ч. 52 мин. Вечером тысячи едут обратно. Чтобы убедиться в этом, достаточно вечером прийти на вокзал: рабочие никуда не делись. И примерно половина всех рабочих вакансий, публикуемых сайтами по поиску работы для Ивановской, Владимирской, Калужской, Тульской, Тверской областях, — из Москвы и Подмосковья, кроме того, работу жители этих регионов ищут в Петербурге.
Изолировать столицы от провинции и тем самым сократить распространение COVID-19 было нельзя — не позволяет бедность. Годы стягивания ресурсов в Москву привели к трагедии выбора: или закрывать Москву и обрекать нищие регионы средней полосы на голод, или позволять им немного заработать. Деньги — в Москве, работа — в Москве, больницы — тоже в Москве. Провинция осталась ни с чем. И сейчас это особенно хорошо видно.
