В сентябре 2020 года на фоне традиционных победных отчетов партии власти и провластных кандидатов в губернаторы новости из Новосибирска оказались сенсационными: в нем внепарламентской оппозиции удалось провести сразу несколько своих представителей в городской совет. Параллельно в городе Березники (Пермский край) объединение гражданских активистов и независимых политиков бросило вызов доминированию крупного бизнеса и правящей партии в городе. Год спустя в Перми и Бердске (Новосибирская область) были созданы локальные предвыборные коалиции, которые опирались в том числе на опыт предыдущих кампаний.
Фундаментом всех коалиций стало объединение разнообразных ресурсов (опыта кандидатов, волонтерской поддержки, краудфандинга) для проведения ярких кампаний, основанных на городской повестке, широкой уличной агитации и риторике противостояния партии власти. Коалиции действовали в разных условиях: Бердск и Березники, хотя и являются вторыми по величине городами в своих регионах, гораздо меньше по размерам миллионников Новосибирска и Перми. Кроме того, коалиции 2021 года значительно больше пострадали от фильтрации кандидатов, а также от совмещенного характера выборов, который сместил фокус повестки с городской на федеральную. Тем не менее, опыт этих кампаний является предвестником изменений в стратегии внепарламентской оппозиции, для которой объединение ресурсов становится ключевой задачей выживания.
Оппозиционные альянсы
Усиление координации оппозиционных сил на местном уровне в ответ на репрессивные действия режима — абсолютно логичный процесс. Как показывает опыт Индонезии, Малайзии, Турции и других электоральных автократий, закрывая для независимых политиков национальные и региональные выборы, режим «выталкивает» их в более безопасные ниши, где политические ставки ниже, как и возможности для централизованного контроля. Местные выборы в России выступают именно такой нишей: городские советы не являются значимым политическим институтом, в том числе в связи с ограниченным характером полномочий депутатов. Однако исследования «цветных революций» и демократических транзитов в Юго-Восточной Азии свидетельствуют о том, что именно победы на местном уровне (особенно в крупных городах) становились предтечей крупных электоральных прорывов на национальном уровне.
В России попытки объединить внепарламентскую оппозицию предпринимались много раз — от Комитета-2008 и «Другой России» в 2000-е гг. до Координационного совета оппозиции и Демократической коалиции в 2010-е гг. Причинами их провала среди прочих факторов стали значительные идеологические разногласия и высокие ставки игры на уровне национальной политики. В этом плане локальные коалиции 2020−2021 гг. служат примером более сфокусированных и устойчивых объединений: их участники подчеркивали, что имеющиеся разногласия легко преодолевались за счет консенсуса по поводу ключевых городских проблем и способов их решения. Дополнительную устойчивость локальным коалициям придавала ситуация взаимозависимости: многие кандидаты были новичками в электоральном процессе (хотя и могли обладать значительным активистским или общественным опытом) и нуждались в обмене своего «капитала» на экспертизу более опытных участников.
Несмотря на общий стратегический контекст и тактические решения, успехи городских предвыборных коалиций оказались весьма скромными: провести своих депутатов удалось только альянсу «Новосибирск-2020», в остальных городах вторые места были наилучшим результатом. Что может объяснить такую разницу?
В Новосибирске основу коалиции составили опытные политики, связанные с партией «Яблоко» и региональной сетью Алексея Навального, а также гражданские активисты. Программа включила девять пунктов, связанных с локальными городскими проблемами, такими как благоустройство, общественный транспорт, ЖКХ и уплотнительная застройка. Кроме того, участники «Новосибирск-2020» обращали внимание на проблемы перераспределения бюджета, в том числе в образовательной и культурной сферах. Основным политическим пунктом стала борьба с альянсом партии власти и регионального отделения КПРФ (Новосибирск с 2014 года возглавляет «красный мэр» Анатолий Локоть).
Кандидаты и активисты коалиции столкнулись с традиционным для российской оппозиции противодействием: агентства отказывались размещать наружную рекламу кандидатов, на агитационные кубы нападали неизвестные, кандидатов и активистов штрафовали, подбрасывали прослушивающие устройство, разбивали окна в штабе, поджигали двери и разливали химикаты. Троих кандидатов сняли с выборов из-за проблем с подписями.
В итоге из 38 кандидатов, поддержанных коалицией, были зарегистрированы 31, а депутатами стали четыре. Еще в одном округе участник объединения Вячеслав Якименко уступил всего лишь 11 голосов кандидату
Однако наличие похожих факторов не привело к успеху оппозиционный альянс в Березниках. Во втором по численности городе Пермского края оппозиция объединилась на базе общественной организации «Гражданский контроль» и народного штаба Алексея Навального. Общественный предвыборный штаб (ОПШ) предложил организационную и юридическую помощь любым кандидатам, не связанным с политическими партиями и промышленными предприятиями города. В результате от объединения были зарегистрированы шесть кандидатов, среди которых известный в городе врач Анатолий Исаков, чемпионка мира по плаванию Елена Гусева и юрист «Гражданского надзора» Артем Файзулин.
В основе повестки ОПШ также лежали вопросы городской политики и борьбы с монополией ЕР. В Декларации ОПШ участники объединения призвали горожан «голосовать за независимых кандидатов, чтобы, наконец, разрушить монополию Единой России в Березниковской думе, создать политическую конкуренцию» и добиться реального участия горожан в решении ключевых городских проблем.
Первоначально рабочая группа территориальной избирательной комиссии намеревалась снять кандидатов ОПШ по причине «несоответствия формы подписного листа образцу», однако впоследствии ТИК все-таки зарегистрировал группу. Как и в Новосибирске, объединение в значительной мере опиралось на волонтерскую поддержку и краудфандинг. Ключевое отличие — помимо размера города и, соответственно, размера избирательных округов — состояло в меньшей степени давления на коалицию. Но несмотря на более благоприятные условия по сравнению с Новосибирском, кандидаты от ОПШ не смогли получить ни одного кресла в городском совете, заняв лишь два вторых места. Отсутствие политического опыта у большинства участников и менее оппозиционный характер электората небольших городов, вероятно, стали ключевыми причинами такого исхода.
Коалиция «Плюс Один» в Перми во многом опиралась на опыт кампаний в Новосибирске и Березниках и имела схожую повестку (борьба с доминированием ЕР в городской думе, возвращение политической конкуренции и удобная городская среда). Объединение возникло на основе неформальной сети, состоявшей из независимых экспертов, активистов штаба Навального и «Городских проектов». Только три кандидата имели непосредственный опыт участия в избирательных кампаниях.
В отличие от Новосибирска, кампания в целом прошла без инцидентов, хотя кандидаты так же были лишены возможности активно использовать наружную рекламу. Два кандидата столкнулись с неадекватным ответом оппонентов на уличную агитацию: в одном случае представитель ЕР применил силу к волонтеру, в другом — кандидату от коалиции настойчиво рекомендовали не агитировать на одном из рынков, владельцы которого предположительно были связаны с инкумбентом в округе. Наиболее существенным барьером стал отказ и снятие с регистрации двух участников «Плюс Один» за сотрудничество со штабами Навального. Еще одного кандидата — известного в своем округе общественного деятеля — сняли из-за выбраковки подписей.
Дошедшие до избирательных бюллетеней семь участников не смогли попасть в городскую думу, заняв максимум третье место. Фильтрация наиболее опытных кандидатов и совмещенный с федеральными и региональными выборами характер кампании, а также относительно большой размер избирательного округа при низкой начальной узнаваемости не позволили коалиции повторить успех «Новосибирск-2020».
Однако опыт Новосибирска оказалось не так легко перенести и на очень близкое расстояние: в Бердске, расположенном в 35 километрах от Новосибирска, втором по величине городе области активисты «Новосибирск-2020» попытались провести 17 кандидатов. Однако до регистрации дошли пять, а до бюллетеня лишь трое участников коалиции «Бердск-2021». Борьба с ЕР снова оказалась в центре повестки. Кроме того, объединение выступило за «возврат прямых выборов мэра, открытость власти, уютный Бердск, богатую Сибирь и счастливую Россию».
Как и в Перми, ряду кандидатов «Бердск-2021» было отказано в регистрации на основании писем Министерства юстиции об их причастности к деятельности «экстремистских организаций». Несмотря на то, что вероятность победы участниками коалиции оценивалась наблюдателями как крайне низкая, их кампания столкнулась со значительным давлением: Дарье Артамоновой прислали похоронный венок домой (как предупреждение), на агитационные кубы совершались нападения, а накануне дня голосования дверь в офис коалиции заблокировали, залив замок неизвестной жидкостью. В итоге никто из троих оставшихся до конца участников не смог победить в своем округе.
Обобщая опыт четырех предвыборных коалиций, можно заметить их общие черты: во всех четырех городах коалиции опирались на волонтерские сети, а не на существующие партии (хотя в некоторых случаях им помогали партийные игроки), активно использовали риторику противостояния Единой России и в целом вели заметную кампанию на фоне традиционных методов работы кандидатов от партии власти и системной оппозиции. Основными программными вопросами стали политическая автономия городов (возвращение прямых выборов глав либо усиление их подотчетности) и вытекающие отсюда вопросы городского управления и качества городской среды, которые должны были привлечь «продвинутый» городской электорат.
Возможно, именно фокус на противопоставлении себя партии власти стал ключевой причиной провала коалиций в Березниках, Бердске и Перми. На фокус-группах, проведенных нами в Перми накануне выборов, даже критичные к власти участники неоднозначно восприняли позицию «против Единой России». Вопросы политической автономии и улучшения качества городской среды в принципе не так сильно волновали избирателей, как решение повседневных проблем с транспортом, доступом к социальным услугам и ЖКХ.
Другими факторами также стали фильтрация кандидатов, невысокая узнаваемость попавших в избирательный бюллетень кандидатов и совмещенный характер выборов (Пермь и Бердск), особенности электората малых городов (Березники и Бердск). Наконец, в Перми меньшее количество депутатских кресел и смешанная система привели к тому, что средний избирательный округ оказался примерно в полтора раза больше, чем в Новосибирске с его 50 одномандатными округами (больше 35 000 против 24 000 избирателей).
Означает ли провал трех коалиций из четырех бесполезность объединения ресурсов? Учитывая, что успех «Новосибирск-2020» определялся в том числе накопленным опытом, а в остальных городах у многих участников он отсутствовал, такой вывод преждевременен. Проведенные кампании продемонстрировали, что даже относительные новички способны справиться с серьезными барьерами, возведенными режимом: собирать подписи для регистрации, проводить агитацию вне основных медийных площадок и финансировать кампанию без существенных корпоративных и государственных источников. Этот опыт вряд ли останется невостребованным: проблемы городской автономии и управления никуда не делись, активная часть горожан вряд ли получит адекватное политическое представительство, а большие города в ближайшее время останутся центрами массового недовольства. Совместные кампании могут послужить отправной точкой для формирования более серьезного вызова режиму в будущем.
