Несмотря на санкции, Россия обладает значительными материальными возможностями для расширения военного сотрудничества с Северной Кореей и Ираном. Страна сохраняет относительно устойчивый и эффективный потенциал в области морской военной логистики, что позволяет транспортировать в РФ военную технику и боеприпасы целой флотилией судов. В то же время решение об углублении двусторонних отношений с Ираном и Северной Кореей продиктовано в первую очередь дипломатическими и политическими соображениями, а не материальными потребностями. При этом военное сотрудничество с КНДР развито сильнее, чем с Ираном. Однако развитие этих отношений зависит от отношений России с другими крупными державами, особенно с США. Кроме того, обострение напряженности в отношениях с европейскими странами может осложнить использование Кремлем иностранных войск в Украине.
Военный арсенал России
В распоряжении России остается большое количество военно-транспортных самолетов и морских судов, которые в случае необходимости могут использоваться для транспортировки оборудования и переброски войск. Если сопоставить данные из списков санкций США с открытыми источниками о морских перевозках, то можно идентифицировать как минимум 24 корабля, перемещения которых совпадают с легальными и нелегальными поставками оружия из России. Несмотря на санкции США, эти суда продолжают заходить в порты стран-партнеров России по импорту и экспорту оружия. По сравнению с довоенным периодом их активность снизилась совсем незначительно.
Для срочных перевозок Россия может использовать парк транспортных самолетов Ил-76. Из-за опасности полетов вблизи линии фронта этим самолетам отведена вспомогательная роль в тылу. Спутниковые снимки подтвердили их присутствие в Северной Корее, а газета The New York Times сообщала, что самолеты использовались для переброски войск из КНДР в европейскую часть России. Представители Службы безопасности Украины (СБУ) заявляли, что именно самолетами Ил-76 Россия завозит дроны-камикадзе Shahed иранского производства.
Географические особенности региона затрудняют применение санкций для пресечения полетов военных самолетов, а в некоторых случаях делают это практически невозможным. Ил-76 могут летать из России в Иран или Северную Корею, не пересекая воздушное пространство недружественных стран. Полеты в этом регионе регулируются Конвенцией о правовом статусе Каспийского моря, подписанной Россией, Ираном, Азербайджаном, Казахстаном и Туркменистаном. Учитывая дипломатическое и экономическое влияние Москвы и Тегерана на другие страны соглашения, они вряд ли выступят с протестом против полетов самолетов, перевозящих военные грузы между Ираном и Россией.
Россия использует сети компаний и судов для осуществления как легальных поставок оружия, так и перевозок, которые она хотела бы скрыть. Активность судов, базирующихся в основном вблизи Санкт-Петербурга, а также в Черном и Каспийском морях, с началом полномасштабной войны в Украине и выводом российских войск из Сирии снизилась. Но проблема в том, что теперь данные о их перемещениях получить гораздо сложнее, поскольку многие из них перестали включать бортовые транспондеры системы автоматической идентификации (AIS), которые применяются в море для обеспечения безопасности.
Одна из сетей, активно использующая эту тактику, — российская компания «Трансморфлот», которая занимается легальной торговлей оружием на мировом рынке. С самого начала полномасштабной войны в Украине ее деятельность широко освещается журналистами. В сеть «Трансморфлота» входят некоторые из тех же судов, которые обвиняются в содействии поставкам оружия из КНДР. Часть из них — это суда типа «ролкер» (Ro-Ro), используемые для международных поставок вооружений и способные перевозить тяжелую технику на колесной базе, такую как артиллерия и боевые машины пехоты. В то же время пока у нас нет доказательств, что «ролкеры» этой сети использовались для перевозки тяжелого оборудования из Ирана или Северной Кореи.
В отличие от судов, участвующих в обходе санкций в области энергетики, российские суда, занимающиеся торговлей оружием, почти всегда ходят под российским флагом, что обеспечивает им дипломатическое прикрытие. В первые дни после начала полномасштабного вторжения Франция задержала один из таких кораблей, однако с тех пор западные страны действуют менее решительно, предпочитая дипломатические меры, которые сводятся к публичному разоблачению и критике государств, продолжающих сотрудничать с Россией и пользующихся ее флотилией. Китай и другие страны, позволяющие перевозящим оружие судам заходить в свои порты, подрывают усилия мирового сообщества по ограничению передвижений подобных судов и противодействию России, стремящейся зарабатывать на глобальном экспорте оружия.
Логика расширения российско-иранского сотрудничества
Одним из крупнейших препятствий на пути углубления российско-иранского стратегического партнерства стало потепление отношений между администрацией Трампа и режимом Путина. Путин не может допустить, чтобы стратегические выгоды от улучшения отношений с США оказались под угрозой из-за неподконтрольных ему факторов, таких как продолжающееся противостояние между Вашингтоном и Тегераном. Россия могла бы вновь выступить в роли арбитра в ядерном противостоянии Ирана и США, но напряженность в отношениях между двумя этими странами вызвана не только иранской ядерной программой, но и целым рядом других причин, включая разработку Тегераном обычных ракет.
Если сближение США и России сохранится, участие иранских подразделений КСИР или регулярной армии в российских операциях, как это произошло с северокорейскими войсками в Курской области, маловероятно. Более вероятный сценарий — закупка Россией оружия из иранских запасов.
Однако поставка ракетных систем из Ирана в Россию сопряжена с двумя основными проблемами. Во-первых, Иран испытывает давление со стороны США и Израиля в связи с ядерной программой и стремится сохранить арсенал на уровне, необходимом для сдерживания возможных обычных атак. Это ограничивает его экспортные возможности. Во-вторых, иранские ракеты, разработанные внутри страны, требуют от российских войск времени и ресурсов на освоение, а возможно, и привлечения иранских специалистов, что увеличивает дипломатические риски для обеих стран при ограниченных тактических выгодах на поле боя.
Менее рискованная область — совместное военное производство. Арсенал Ирана включает устаревшие советские образцы вооружений, такие как танк Т-72, а также оружие времен шаха и более современные разработки. Иранский промышленный комплекс Бани-Хашем запустил производственную линию по модернизации парка танков Т-72 по стандарту танка Karrar, официально представленного в 2017 году. Это предприятие, построенное с помощью России в 1990-е гг. для лицензионного производства танков Т-72 и пехотных боевых машин советской конструкции, было закрыто после дипломатического давления со стороны администрации Клинтона. С тех пор Иран перешел к производству собственного танка Karrar, конструкторское решение которого, как признают иранские источники, во многом основано на российских моделях танков Т-90 и Т-72. Karrar стреляет теми же 125-миллиметровыми снарядами, что и российские танки. Производство было запущено после срыва переговоров о закупке Ираном танков Т-90 у России. Если эти танки действительно похожи, как утверждают иранские военные журналисты, российским военнослужащим потребуется меньше времени на их освоение и не понадобится привозить столько специализированного персонала из Ирана непосредственно в зоны военных действий для обучения танкистов. Ключевой вопрос состоит в том, достаточно ли у Ирана танков в запасе и сможет ли он своевременно нарастить их производство при необходимости.
При желании Россия вполне может привлечь иранскую сторону к более активному участию в войне против Украины — напрмиер, через увеличение поставок оборудования или же посредством переброски туда иранских военных частей. Уже сейчас Россия проводит регулярные «тайные» морские операции в Каспийском море, задействуя в них иранский порт Амирабад. Открытые данные о морских передвижениях свидетельствуют о том, что значительная часть этой активности в Каспийском регионе осуществляется при содействии компании «Трансморфлот», базирующейся в Астрахани.
Географическая близость Ирана к югу России делает поставки из Ирана проще и дешевле, чем из Северной Кореи, откуда грузы идут сначала морем из порта Раджин на Дальний Восток России, а затем по железной дороге через всю Россию до складов в непосредственной близости от линии фронта. Расстояние от порта Астрахани до Ростова-на-Дону, конечно, несравнимо меньше, что значительно облегчает и удешевляет транспортировку. Более важный вопрос, на который невозможно ответить на основе открытых источников, заключается в том, могут ли порты России и Ирана на Каспийском море принимать крупномасштабные поставки военных материалов и техники.
Россия сталкивается с серьезными проблемами в оборонной промышленности из-за инфляции и нехватки рабочих рук. Теоретически, Москве было бы интересно привлечь к производству боеприпасов или оружия иранских наемных рабочих по контракту. Но на производстве каких именно вооружений они будут задействованы? Производство дронов Shahed, изначально разработанных в Иране, — очевидная опция, но только в том случае, если внутренних российских производственных мощностей окажется недостаточно. На момент написания этой статьи Россия расширяла военные производственные мощности в «Алабуге», особой экономическая зоне промышленно-производственного типа в Елабужском районе Татарстана, и не задействовала возможности иранского ВПК. Создание новых производственных линий требует долгосрочных инвестиций, и Россия должна оценить, оправдывают ли краткосрочные выгоды риски передачи технологий Ирану, который в будущем может стать конкурентом на мировом рынке вооружений.
Решение о наращивании иранского участия в войне России против Украины носит прежде всего политический характер. Несмотря на очевидную военную целесообразность наращивания численности войск и поставок вооружения, расширенное участие Ирана в текущей войне потребовало бы от обеих стран взвешенного подхода и учета всех рисков и выгод ввиду неизбежной негативной реакции со стороны США и Европы.
Логика расширения российско-северокорейского сотрудничества
Военное сотрудничество России и КНДР приносит обоюдные выгоды. Северная Корея получает возможность испытать технику и войска в реальных боевых условиях, доступ к технологиям и шанс преодолеть изоляцию. Россия же обретает источник вооружений и людских ресурсов, знакомых с советской военной доктриной, что позволяет продолжать военные действия, избегая полномасштабной мобилизации внутри страны.
Военная и политическая система Северной Кореи во многом сформирована сталинским СССР, а сотрудничество между двумя странами началось еще во времена Корейской войны. Ким Ир Сен, отец-основатель Северной Кореи, сражался в 88-й отдельной стрелковой бригаде Красной Армии Советского Союза. Именно СССР был главным и ключевым покровителем самого Ким Ир Сена и коммунистической Северной Кореи в первые годы ее существования. В период Корейской войны советники и технические специалисты из СССР оказывали помощь Пхеньяну — схожим образом сегодня американские специалисты консультируют украинскую армию.
На первых этапах своего существования северокорейские вооруженные силы полагались на советское оружие, оставшееся после Второй мировой войны. Крупномасштабное производство вооружений внутри страны началось лишь в конце 1960-х — начале 1970-х гг. При этом в основе оборонной промышленности Северной Кореи лежит обратное проектирование иностранного оружия (в первую очередь, произведенного странами советского блока). На протяжении десятилетий Пхеньян совершенствовал навыки воспроизводства чужих конструкторских решений, применяя обратное проектирование в самых разных военных областях, от производства танков до систем баллистических ракет.
На прошлых военных парадах Ким Чен Ын демонстрировал современные модели вооружений, однако в арсенале Северной Кореи до сих пор можно найти множество танков, созданных на базе Т-72 и более старых моделей. Танки Chonma-216 и более новые Songun-915 используют шасси, созданное на основе шасси Т-72. Точный объем производственных мощностей, которыми располагает пхеньянский режим, оценить трудно, но известно, что главный танковый завод КНДР в Кусоне в период с 2020-го по 2023 год удвоил мощности.
В 2010-е гг. Ким Чен Ын курировал масштабную модернизацию Корейской народной армии (КНА), что некоторые корейские военные эксперты охарактеризовали как пример «микроменеджмента». Она включала изменения в военной доктрине страны и программу модернизации, ориентированную в первую очередь на северокорейское ядерное сдерживание. После нескольких успешных испытаний ядерного оружия и ракет Ким перенес акцент на развитие обычных вооружений, таких как боевые дроны-камикадзе.
Даже спустя десятилетия после распада Советского Союза Сухопутные войска КНА сохраняют в себе явные черты советского наследия. Их организационная структура (корпуса, дивизии, бригады) и концепция совместных операций разных родов войск основаны на советских военных принципах эпохи Холодной войны. Считается, что многие полевые руководства и учебные материалы КНА были просто заимствованиями, «переводами» советской и российской доктрин, обновленных с учетом опыта военных конфликтов недавнего времени. В результате северокорейская армия делает упор на массированные артиллерийские обстрелы и использование танков советского образца.
Северная Корея использовала военные знания советской эпохи для решения конкретных задач на Корейском полуострове. Война против Южной Кореи будет похожа на войну России против Украины, поскольку потребует от пехоты преодоления укрепленных оборонительных позиций под постоянным артиллерийским обстрелом и неусыпной слежкой дронов. Такое противостояние может перерасти в многолетнюю войну на истощение, разворачивающуюся в сложном ландшафте и во многом напоминающую первую корейскую войну. В период правления нынешнего вождя Ким Чен Ына Северная Корея участвовала только в отдельных столкновениях в Южной Кореей, поэтому уроки применения северокорейских сил в Украине чрезвычайно ценны в свете поставленных Кимом целей модернизации вооруженных сил.
В свою очередь путинский режим видит в КНДР источник двух важнейших ресурсов для изнурительной войны: людских и материальных. Ограниченный рынок труда и инфляционное давление в России сковывают ее возможности по расширению военного и оборонного потенциала.
Логистика транспортировки и оснащения северокорейских войск и техники относительно проста. Неэлитные войска транспортируются по морю из Северной Кореи во Владивосток, а оттуда перебрасываются на фронт или проходят дополнительную подготовку. По имеющимся данным, Россия проводит обучение северокорейских войск на Дальнем Востоке. Артиллерийские снаряды и другое оборудование доставляются из КНДР в Приморский край по морю, а затем транспортируются в европейскую часть страны по железной дороге.
При нынешнем руководстве Пхеньян вкладывает значительные средства в заводы по производству ракетных систем и другого аэрокосмического оружия. О расширении производственных мощностей Северной Кореи по выпуску боеприпасов и другого оборудования известно меньше. При этом продажа этих военных ресурсов и техники России принесет больше выгоды Пхеньяну, чем Москве. Если бы Россия стремилась к расширению военного производства, было бы логичнее делать это внутри страны и использовать северокорейскую рабочую силу для менее технологичных задач или привлекать северокорейцев в качестве строительных рабочих на новых объектах. Кроме того, Северная Корея уже публично обсуждала вопрос о направлении рабочих для восстановления некоторых районов Донбасса.
Логика привлечения дополнительных иностранных частей
До сих пор иностранные военные в России действовали под российским командованием. Россия имеет опыт ведения коалиционных войн, наиболее актуальной недавней моделью которых был советский контроль над вооруженными силами стран Варшавского договора. В случае более широкого военного участия иностранных войск в Украине российское командование, скорее всего, будет стремиться сохранить контроль над этими силами и не позволит им действовать независимо.
Сейчас северокорейские войска встроены в состав ВДВ (воздушно-десантных войск) и морской пехоты России. Если численность северокорейских войск увеличится, российское командование должно будет принять отдельные решения о командовании и управлении ими. При относительно небольшой численности эти войска могут быть интегрированы в российские формирования. Однако приток десятков тысяч солдат потребует другого подхода. Продолжат ли эти войска сражаться в составе российских подразделений под командованием российских офицеров или будут действовать как отдельные северокорейские подразделения? Если выбор будет сделан в пользу отдельных подразделений, то возглавят ли их северокорейские офицеры с российскими советниками или они останутся под российским командованием?
Размещение, вооружение и экипировка большого числа иностранных военных представляет скорее политическую, чем логистическую проблему. Если российское командование вдруг разрешит иностранным войскам действовать независимо на территории России или Украины, это неминуемо вызовет трения. Если оставить во главе этих войск северокорейских командиров, это нанесет удар по престижу России как в политическом плане (неминуемо встанет вопрос, а зачем вообще России нужны иностранные войска для победы?) так и с точки зрения морального духа российских командиров. Командирам также пришлось бы решать проблему потенциально неправомерного использования или жестокого обращения с иностранными военнослужащими, на что принято закрывать глаза, когда дело касается собственных солдат.
Учитывая минимальное дипломатическое давление после переброски в Украину ограниченного контингента северокорейских войск, Россия может предпочесть наращивать их численность, вместо привлечения сил из других стран, таких как Иран. Российское командование сталкивается с нехваткой людских ресурсов, и любое увеличение численности ее войск оказывает давление на Украину. Однако значительное увеличение численности северокорейских войск может подтолкнуть некоторые страны НАТО (например, Польшу) к пересмотру позиции относительно возможности прямого вмешательства в происходящее. По мере того как США сокращают влияние в Европе и теряют рычаги воздействия на внешнеполитические решения некоторых союзников по НАТО, Россия рискует расширить границы своего военного противостояния с Украиной, вовлекая в него все новых и новых акторов
