Первый закрытый показ фильма «Братство» Павла Лунгина, посвященный Афганской войне, вновь показал, что о ветеранских объединениях можно говорить либо хорошо, либо ничего. Организации, объединяющие выходцев из силовых ведомств, ветеранов и участников войн, выдаются на фоне других объединений и занимают особенное место в современном российском обществе и государстве. От других общественных организаций их отличает численность, разветвленная региональная сеть и особые отношения с властью, включая открытые политические альянсы. Такая уникальная позиция объясняется не только и не столько инерцией советских практик, но удивительной адаптивностью к политическим и социально-экономическим условиям. Возникшие в советское и позднесоветское время, эти организации продолжают эволюционировать, то становясь частью силового предпринимательства, то встраиваясь в качестве брокеров в политические машины. В чем загадка такой адаптивной способности? Каковы ее границы в изменяющемся политическом и экономическом контексте современной России?
Иерархия как гарантия монополии на представительство интересов
Все ветеранские организации заслуженно гордятся разветвленной сетью своих региональных и местных отделений, которая позволяет им настаивать на уникальной обширности представляемых интересов. Действительно, официальная информация о «Боевом Братстве», Российском союзе ветеранов, Ассоциации ветеранов и сотрудников служб безопасности, Российском совете ветеранов органов внутренних дел и внутренних войск, Российском союзе ветеранов Афганистана и других схожих всероссийских ассоциаций подтверждает их присутствие в подавляющем числе российских регионов. Считается, что иерархически организованные всероссийские объединения (часто правопреемники всесоюзных организаций) способны агрегировать интересы рядовых членов и отстаивать их на самом высоком уровне. Для государства, не поощряющего принципы плюрализма, как раз очень важна такая гарантия многочисленности и представительности той социальной группы, интересы которой оно обязуется защищать. Это свойственно государственной модели неокорпоративизма, процветающей во взаимоотношениях власти и общества в России. Отсюда и многочисленные форматы привластных консультативных площадок (консультативные советы, общественные палаты), в которых ветеранские и другие иерархически организованные объединения повсеместно присутствуют.
Теневой стороной этих взаимоотношений, как предостерегают классики неокорпоративистской теории, является бюрократизация немногочисленной элиты этих объединений и ее слияние с властью, что может сводить на нет функцию представительства интересов рядовых членов организации. Несущая конструкция иерархической структуры всероссийских ветеранских организаций отвечает не только за лоббирование интересов, но и за консервацию и трансляцию ценностей и поддержку действующей власти. Гарантией лояльности служит руководящий состав всероссийских объединений, который сплошь и рядом состоит из бывших и действующих служащих силовых и военных ведомств, зачастую занимающих самые высокие позиции в государственной иерархии. Члены организаций — бывшие и действующие служащие военных и силовых ведомств. То есть эти объединения по сути являются продолжением государства, спроецированного в общественную плоскость. Для описания такого феномена есть подходящий термин «захват общества», который описывает засилье бывших и действующих чиновников и политиков в экономической и общественной сферах.
От «захвата государства» к политическим машинам
С начала 1990-х годов по настоящее время многие ветеранские организации в регионах прошли путь развития от участников охранного рынка и обеспечения безопасности бизнеса до брокеров, предоставляющих электоральную поддержку в обмен на льготы и преференции от политиков, получивших благодаря им свои мандаты. Сразу стоит оговориться, что не всем местным и региональным отделениям всероссийских ветеранских организаций свойственна эта динамика. Как показал в своем исследовании силового предпринимательства в России Вадим Волков, организации участников локальных войн (прежде всего, ветераны Афганской войны), наравне с объединениями бывших служащих силовых ведомств, использовали организованную силу и навыки ее применения для конвертации в рыночные блага на постоянной основе. Замещение государства в сфере предоставления безопасности такими силовыми антрепренерами и их проникновение в структуры власти стало составляющими элементами феномена «захвата государства».
С наступлением стабильности и усилением государства в 2000-е годы стратегия большинства ветеранских организаций сдвинулась в сторону встраивания в электоральный процесс. Открытая политическая поддержка губернаторов и депутатов является гарантией получения доступа к перераспределению ресурсов, а хорошо организованная структура позволяет относительно легко мобилизовать членов ветеранских объединений. Так, общим местом является поддержка «Жителями Блокадного Ленинграда» председателя Санкт-Петербургского парламента — Вячеслава Макарова, а в свое время и губернатора Валентины Матвиенко и Георгия Полтавченко. Схожими примерами являются сотрудничество «Боевого Братства» с бывшим губернатором Московской области Борисом Громовым и главой севастопольского отделения «Единой России» Дмитрием Саблиным, а также открытая электоральная поддержка Владимирским отделением «Боевого Братства» инкумбента Светланы Орловой на губернаторских выборах в сентябре 2018 года. В действиях ветеранских объединений действительно легко заметить исполнение посреднических функций в региональных электоральных процессах. Само по себе такое сотрудничество не является чем-то уникальным, если бы не сложившийся политический режим в России, который не позволяет другим организациям представлять и отстаивать интересы других социальных групп схожим образом.
Став частью политической машины в качестве посредников, такие объединения способны удерживать свои позиции даже в условиях смены регионального политического руководства. Ярким примером здесь служит неизменно особое положение объединений ветеранов, получающих выплаты и льготы из регионального бюджета, несмотря на смену губернаторов Санкт-Петербурга: Валентины Матвиенко, Георгия Полтавченко и в настоящее время претендующего на эту должность исполняющего обязанности Александра Беглова. Интересно наблюдать подчеркнуто внимательное отношение Александра Беглова к ветеранам, хотя прежде он открыто отдавал предпочтение казаческим объединениям. Со времени своего назначения исполняющим обязанности губернатора Беглов несколько раз встречался с «Жителями Блокадного Ленинграда», представителями «Боевого Братства» и другими ветеранскими объединениями, а также одним из первых распоряжений назначил единовременную выплату ветеранам ВОВ и блокадникам. Такая уникальная позиция не может объясняться исключительно инерцией советских практик — она явно демонстрирует рецепт успешности и устойчивого развития такого рода объединений граждан в современной России: политическая лояльность и претензия на монополию представительства интересов.
Борьба за льготы и привилегии: точки раскола
Борьба за льготы и привилегии членов ветеранских организаций всегда была основным видом их деятельности. Результатами этой активности являются многочисленные льготы и привилегии, особенно в тех регионах, чьи бюджеты могут себе это позволить. Что, однако, не отменяет две линии раскола в борьбе за государственную поддержку. Первая связана со своеобразным соревнованием организаций между собой, чему активно способствовала монетизация льгот, выделившая более привилегированных «федеральных льготников» и «региональных» в зависимости от категории. Например, «Жителям Блокадного Ленинграда» в борьбе за право считаться «участниками войны» пришлось пройти через целую серию лоббистских действий. Схожую стратегию использовали ликвидаторы аварии на чернобыльской АЭС. Менее успешными в этом направлении были усилия союза бывших малолетних узников фашизма и объединения тружеников тыла во время ВОВ. Такое неравное положение создает напряжение между различными ветеранскими организациями.
Вторая точка раскола проходит внутри организаций, обеспеченная элита которых становится далека от чаяний и интересов рядовых членов. Очень показательной является история участника боевых действий в Чечне, рассказанная Юрием Дудем в выпуске «Человек после войны», которая демонстрирует только один из множества случаев того, как плохо справляется эта разветвленная и щедро поддерживаемая государством сеть ветеранских организаций в ситуации, когда ветераны действительно нуждаются в помощи и реабилитации. Удивительной, доходящей до абсурдности, является история об обращении представителей ветеранской организации в Верховный суд России в защиту прав бойцов, воевавших в Сирии, но лишенных положенного курса реабилитации и признания со стороны российского правительства. В этих и других схожих случаях проявляется тотальное несоответствие официальной риторики реальному положению ветеранов и высвечиваются ограничения сложившейся системы лоббирования интересов этой привилегированной категории.
Свидетельства внутренних расколов и ухудшение отношений между ветеранскими организациями, несомненно, являются производными от бюрократизации неокорпоративистского типа объединения и от ограничений политического торга в условиях недемократического политического режима. Стагнирующее и во многих регионах ухудшающееся социально-экономическое положение способствует сокращению ресурсов, доступных для перераспределения, в том числе и для ветеранских организаций. Эволюция этих расколов может стать важным фактором в дальнейшей судьбе этих объединений, прошедших путь от механизма «захвата государства» к брокерам в региональных политических машинах.
Пятая часть цикла «Ради вашей безопасности»: безопасность, угрозы и академическая среда
Шестая часть цикла «Ради вашей безопасности»: государственная и человеческая безопасность в России
