В попытке завоевать рынки развивающихся стран госкорпорация по атомной энергетике «Росатом» предлагает зарубежным покупателям весьма выгодные условия: строительство атомных электростанций в кредит, обучение персонала, поставки ядерного топлива и его последующая утилизация. Но откуда корпорация берет ресурсы для исполнения своих обещаний? Учитывая число зарубежных проектов, которые взвалил на себя «Росатом», в ближайшие годы компании понадобится много урана, запасы которого в самой России довольно бедные. Решение проблемы растущих аппетитов компании, судя по всему, было найдено в технологии переработки ядерных отходов. В прошлом году возобновился их ввоз из-за рубежа. Но цена подобной стратегии — сотни тысяч тонн отработанного радиоактивного материала, которые останутся в России навечно.
Отходы или ценное сырье?
В июне немецкие СМИ сообщили о том, что с завода по обогащению урана в Гронау в Россию отправилась очередная партия обедненного гексафторида урана (ОГФУ), так называемых «урановых хвостов». Компания Urenco, владеющая предприятием, до 2009 года ежегодно переправляла в РФ около 7 тысяч тонн этого груза, но под давлением протестов вынуждена была разорвать контракт. Решающим фактором стало возмущение не российской, а немецкой общественности. Местных защитников природы шокировали утекшие в сеть кадры, на которых отчетливо видно, что радиоактивные отходы из Гронау хранятся в России в проржавевших контейнерах под открытым небом. Однако спустя десять лет поставки возобновились, хотя детали сделки официально не раскрываются. По некоторым данным, с 2019-го по 2022 год Urenco собиралась отправить на объекты «Росатома» 12 тысяч тонн ОГФУ, из которых в прошлом году было поставлено 3600 тонн.
Существует две точки зрения на происходящее. По мнению Urenco и «Росатома», из Германии в Россию отравляется не ядерный мусор, а вторсырье. Иначе поставки нельзя было бы осуществить: законодательство ФРГ запрещает вывоз радиоактивных отходов, а российское — ввоз с целью их хранения, захоронения и даже переработки.
В урановой руде содержится около 0,7% урана-235, который используется в качестве топлива для ядерных реакторов. Для использования на АЭС природный уран обогащают до 5%. В ходе этого процесса образуется обедненный гексафторид урана, содержание U-235 в котором — от 0,07% до 0,74% (чаще всего — 0,2%-0,25%). Далее ОГФУ можно дообогатить — на выходе получится искусственный аналог природного урана с таким же содержанием U-235 и еще более обедненные радиоактивные отходы. Но дообогащение ОГФУ стоит дорого и не всегда экономически целесообразно, особенно с низкими ценами на уран на мировом рынке. Поэтому в большинстве стран до сих пор выбирают самый простой способ — формально временное, но по факту бессрочное хранение отходов на площадках обогатительных заводов.
Согласно же точке зрения защитников окружающей среды, компания Urenco перекладывает проблему ОГФУ на плечи России под видом сырья для вторичной переработки. Выбор пал на РФ по простой причине — она была единственной в мире страной, согласившейся принять чужие «урановые хвосты». По контрактам, действовавшим до 2009 года (вероятно, также и по новым), ОГФУ дообогащался до 0,7% на российских заводах и отправлялся назад в Германию. Образовавшийся побочный продукт (вторичные хвосты) при этом оставался в России, а это около 90% от поступившего сырья. Поэтому ОГФУ из Гронау фактически вывозится именно на захоронение: дообогащение «хвостов» — не самый дешевый способ получения ядерного топлива, и транснациональная компания Urenco наверняка не стала бы ввязываться в этот проект, если бы не соблазнительная возможность навсегда избавиться от части своих радиоактивных отходов.
Urenco таким образом убивает сразу двух зайцев — решает проблему накопления ОГФУ (в прошлом завод в Гронау отправлял в Россию до 100% образовавшихся за год «урановых хвостов») и получает эквивалент природного урана для использования на своих объектах и перепродажи. Выгоды «Росатома» не так очевидны, но все же просматриваются.
Опасность заражения
«Вторичные хвосты», остающиеся после первого дообогащения, можно дообогатить до природного уровня еще раз. Стоить это будет еще дороже, но при высоких ценах на уран может быть рентабельно. Это главный аргумент «Росатома»: разрешая ввозить на свою территорию зарубежные «хвосты», Россия накапливает стратегический запас урана, который позволит исполнить свои обязательства по контрактам в будущем.
Однако в докладах самой госкорпорации сказано, что в России уже хранится половина всего обедненного гексафторида урана мира — 1 млн тонн из 2 млн тонн. Причем старые запасы, сохранившиеся еще со времен СССР, гораздо выгоднее дообогащать, чем «вторичные хвосты», оставшиеся от зарубежных контрактов. Из-за несовершенства тогдашних технологий обогащения в советских радиоактивных отходах содержится 0,3%-0,4% U-235, тогда как после первого дообогащения в ОГФУ остается около 0,1% ценного материала.
При этом сохраняется проблема остаточных «хвостов», которые не подлежат дальнейшей переработке. ОГФУ хранится на объектах в Свердловской, Томской, Красноярской и Иркутской областях — под открытым небом, и, как видно на спутниковых снимках, иногда в ржавых бочках. Безопасность таких складов вызывает споры. В феврале 2019 года эта тема упоминалась на выездном заседании Совета при Президенте РФ по развитию гражданского общества и правам человека в Иркутской области. Совет обратил внимание на то, что хранение «урановых хвостов» на открытых площадках Ангарского электролизного химического комбината «представляет особую опасность» из-за токсичности и радиоактивности материала, а также его больших объемов. Разгерметизация контейнеров из-за коррозии или, например, случайного падения самолета может привести к радиоактивному и химическому заражению местности. На заседании совета также отметили, что при контакте с парами воды ОГФУ образует плавиковую кислоту — крайне ядовитое вещество.
Двойная выгода зарубежных компаний
Обедненный гексафторид урана можно перевести в менее опасную оксидную форму. Впервые эту технологию внедрили во Франции в 1980-е гг. В Красноярском крае c 2009 года функционирует одна подобная установка мощностью 10 тысяч тонн в год. В 2024 году «Росатом» планирует ввести в эксплуатацию вторую установку и постепенно увеличить их число до пяти. Полностью перевести ОГФУ в безопасную форму компания рассчитывает к 2057 году. Но эти расчеты сделаны на уже хранящиеся в России «урановые хвосты» и не учитывают ввоз нового материала из-за рубежа. Не указано в докладе корпорации и то, что заводы по переработке ОГФУ она фактически закупает у французской компании Cogema, которая ранее, как и Urenco, переправляла в Россию ядерные отходы. Попытка Ангарского химкомбината запустить аналогичную установку «Кедр» отечественного производства не увенчалась успехом.
Таким образом, западные компании не только поставляют в Россию «урановые хвосты», но и продают ей технологии реконверсии ОГФУ в оксидную форму. Дообогащение ОГФУ, по признанию самого «Росатома», выгодно только при определенных условиях, но расходы на хранение гексафторида урана придется нести в любом случае. А реализуемость планов по полному переводу отходов в безопасную форму вызывает сомнения: в компании признают, что строительство заводов обойдется ей дороже, чем хранение отработанного материла в нынешнем виде. То есть ликвидация «хвостов», которой занимаются из альтруистических соображений, станет первой жертвой возможной оптимизации расходов.
На что в таком случае рассчитывает «Росатом»? Судя по всему, на далекую перспективу. По подсчетам Агентства по ядерной энергии ОЭСР и МАГАТЭ, запасы природного урана стоимостью добычи до $ 40 за кг могут исчерпаться в мире к 2025−2030 году. Урановый резерв России хоть и достигает объемов более 500 тысяч тонн, но большая часть этой руды — низкого качества: содержание урана-235 в ней колеблется на уровне 0,1%-0,2%. Между тем в 2018 году объем мирового потребления урана уже превысил объемы добычи. Госкорпорация, таким образом, просто ждет, пока в мире закончится дешевый уран и тонны радиоактивных отходов, собранные на территории России, наконец-то станет выгодно перерабатывать.
Но и эти расчеты упускают важную деталь: не факт, что спрос на уран будет расти в ближайшие годы. Некоторые страны, например, Германия и Бельгия, уже взяли курс на постепенный отказ от АЭС в пользу возобновляемых источников энергии. Сколько еще государств выберут этот путь — особенно в условиях сокращения запасов урана и, соответственно, повышения его стоимости — предсказать невозможно. Единственное, что России гарантировано на ближайшие годы — это тысячи тонн «урановых хвостов» на ее территории.
