Помощник Владимира Путина и его бывший адъютант Алексей Дюмин, восемь лет проработавший губернатором Тульской области, стал секретарем Госсовета. На этом фоне появились ожидания, что полномочия самого Госсовета вырастут и он превратится в ключевой орган власти в России. В политизированном сегменте российского Телеграма нагнетаются слухи, что эта структура в скором времени перетянет на себя функционал Совета Безопасности. Логику этих рассуждений восстановить легко: не может же бывший президентский адъютант, которого назначали то «преемником Путина», то «оборонным вице-премьером», руководить аппаратом декоративного органа. Следовательно, Дюмин получил очень важный пост, а его полномочия и полномочия структуры, где он секретарствует, будут только расти.
Однако пока эти слухи никак не соотносятся с реальностью. Алексей Дюмин заменил на посту помощника Путина Игоря Левитина, который несколько лет назад работал министром транспорта. Левитин в статусе помощника имел должность секретаря Госсовета. Получилось так, что полномочия предшественника Дюмин получил постепенно — сначала кресло помощника, а потом секретаря. Ни о каком особом статусе Игоря Левитина в вертикали власти в связи с его работой в Госсовете речи не было. Он был влиятельной фигурой в силу прежней министерской работы и должности помощника президента. Дюмин пока получил не самое плохое, но и не ключевое место в вертикали.
Полномочия и функции самого Госсовета прописаны в законодательстве крайне расплывчато — в отличие от того же Совета Безопасности. Последний готовит доклады по национальной безопасности и определяет ее стратегию, проводя регулярные заседания с участием руководителей ключевых силовых и гражданских структур. Госсовет «координирует» взаимодействие губернаторов, муниципальных глав и правительства. Выражается эта координация в проходящих раз в несколько недель, а то и месяцев, заседаниях. Состоят в Госсовете в основном губернаторы — то есть не самые статусные руководители в вертикали власти, которые сильно зависят от политического блока АП или своих покровителей во влиятельных кланах из ближнего путинского круга. Непосредственно работу Госсовета организует одноименное управление Кремля, которое возглавляет Александр Харичев, близкий соратник куратора политблока АП Сергея Кириенко. Основным функционалом этого управления давно стали проведение выборов и подбор кадров для губернаторских постов, а также кураторство «Единой России». Непосредственно Госсоветом в силу размытости его полномочий и редких заседаний Харичеву и его подчиненным приходится заниматься по остаточному принципу. А сами сборы губернаторов напоминают театрализованное представление, организованное для единственного зрителя — президента. Главы регионов кладут асфальт, проводят деловые игры. Назвать это серьезной и планомерной работой очень сложно.
Алексею Дюмину придется курировать работу структуры, которая аппаратно и организационно завязана на Сергея Кириенко и его блок. У Кириенко есть личный доступ к Путину и хорошие отношения с ним, поэтому его слово касаемо Госсовета будет равным по весу слову Дюмина-секретаря, а, возможно, и более весомым. Не надо забывать, что большая часть губернаторского корпуса дополнительно ориентирована на Кириенко в силу обучения в созданной первым замглавы АП «школе губернаторов». Таким образом, Алексей Дюмин точно будет не единственным распорядителем Госсовета и, в лучшем для себя случае, ему придется делить влияние с Кириенко, а в худшем — быть внешним куратором и наблюдателем (именно такую роль играл его предшественник Игорь Левитин).
Конечно, расширение полномочий Госсовета и его секретаря в будущем полностью исключать нельзя, но пока такой шаг выглядит крайне сомнительным. Превращение клуба губернаторов в структуру, которая согласует и принимает ключевые решения, подразумевает усиление роли коллективности и совещательности в российской вертикали власти. Но сейчас этих самых коллективности и совещательности в Кремле становится все меньше, все больше решений принимает лично президент, а его ближний круг, который в теории способен на эти решения влиять, сужается. Сомнительно, что Путин, перестающий слушать даже близких друзей, будет готов по-настоящему совещаться с региональными руководителями и принимать их точку зрения во внимание.
Страсти по Госсовету во многом связаны с фигурой самого Дюмина, в котором многие наблюдатели видят наиболее вероятного преемника Путина и ждут, что он вот-вот вырастет по вертикали. Но понятного и значимого роста у Дюмина так и не происходит, поэтому высоты, которые он занимает, его группа поддержки объявляет стратегически значимыми, а структуры, которые придется курировать президентскому адъютанту, — очень важными. На деле же другие бывшие охранники Путина, которые начали губернаторствовать в регионах в один год с Дюминым, раньше него получили федеральные посты с более понятным функционалом. Евгений Зиничев (погиб еще до полномасштабной войны) возглавил Министерство чрезвычайных ситуаций, Дмитрий Миронов в должности помощника Путина курирует кадровые вопросы. Но вокруг их фамилий не витает преемнический миф, и поэтому о том же Миронове мало говорят. Ожидания от роста полномочий Госсовета могут дезориентировать часть элитных групп, которые попытаются решить вопросы через «новое окно». Надежды на это будут размывать процессы принятия решений в вертикали и тем самым дестабилизировать ее. Четкость распределения полномочий и сферы ответственности всегда были сильной стороной путинской системы, а поиски альтернативных центров принятия решений в лице Госсовета бьют по этой сильной стороне.
Налог военного времени
Путин в своем предвыборном послании пообещал россиянам повышение налогов, а правительство выполнило это обещание. Российская пропаганда всеми силами показывает, что рост налоговых выплат коснется немногих, а большая часть населения страны как жила, так и будет жить. Но перемены могут быть достаточно серьезными. Во-первых, налоги растут для россиян с доходами выше 200 тысяч рублей — с учетом инфляции, индексаций и вынужденного увеличения зарплат в гражданском секторе этих цифр в перспективе могут достигнуть многие работающие граждане. Многие работники госкорпораций и лояльного власти бизнеса уже получают такие зарплаты. Вряд ли они обрадуются тому, что государство решило забрать у них «лишние» деньги. Во-вторых, власти увеличили налоги на прибыль с 20% до 25%, а это негативно влияет на добросовестно платящий деньги в казну бизнес. 5% в общем обороте — цифра весьма чувствительная. В-третьих, власть продолжает увеличивать оброк с сырьевых компаний, НДПИ для многих отраслей серьезно вырастет. Трудно будет жить бизнесу — трудно будет жить и его работникам, которых в реальном секторе экономики и так не хватает.
Но это все стратегические перспективы, а сейчас российскому государству нужно добыть деньги, которые нужны одновременно и на войну, и на поддержание социальной стабильности. Путинская вертикаль живет в тактическом моменте, выдавливая из наиболее экономически активных граждан и работоспособного бизнеса последнее. Кроме того, повышая налоги, власть заставляет россиян, которых коснулось и коснется это повышение, задумываться об эффективности бюджетных трат и верности общего курса. Вполне вероятно, в какой-то момент выяснится, что граждане готовы молчаливо терпеть войну, но тратить на нее свои кровные деньги не хотят.
