«Шпионский» скандал, разразившийся за пару недель до встречи президентов России и Сербии в Сочи (4 декабря), напомнил о серьезных противоречиях в отношениях России и Сербии и дал наблюдателям новый повод поспорить об их перспективах. Президент Сербии Александр Вучич, активно использующий русофильские настроения сербов в своих политических целях, в последнее время пытается провести более четкие «красные линии» в отношениях с Москвой.
Вскоре после того, как в СМИ попали кадры возможной вербовки сербского гражданина представителем российского посольства, Александр Вучич подтвердил этот факт публично. При этом он сразу вывел из-под удара президента Владимира Путина, подчеркнув, что тот, «очевидно, не был осведомлен об этой операции». Рассказывая об этом деле, Вучич сообщил только личные данные российского гражданина: это бывший помощник военного атташе Георгий Клебан, уже покинувший территорию Сербии. Его сербский визави — подполковник сербской армии в отставке «Z.K.».
Сербские власти обычно не слишком откровенны в подобных случаях, поэтому многих наблюдателей удивила скорость, с которой официальный Белград подтвердил подлинность видеоматериала, способного навредить российскому имиджу в Сербии.
Пока одни эксперты спорят об устойчивости «особых отношений» Москвы и Белграда, другие утверждают, что этот скандал может быть даже на руку Кремлю, который всеми силами пытается противодействовать евроинтеграционным планам Сербии. Последнее объясняется тем, что чем больше таких скандалов, тем меньше в Евросоюзе будут доверять Белграду и тем дальше будет откладываться вступление главного российского союзника в ЕС.
В российском информационном пространстве акцент делается на то, что никому не удастся омрачить саммит 4 декабря, как и российско-сербские отношения в целом. «Мы прекрасно отдаем себе отчет в том, что существуют определенные стороны, которые хотели бы заранее омрачить этот визит. Мы убеждены, что у этих сторон это не получится, и визит будет содержательным, продуктивным и еще раз продемонстрирует партнерский характер отношений между Россией и Сербией», — сказал Дмитрий Песков.
В то же время Белграду был послан четкий сигнал о недопустимости предавать огласке столь чувствительные истории. «Все вопросы, которые вызывают подобные озабоченности у государств, должны решаться цивилизованно, по соответствующим каналам», — заявила пресс-секретарь МИДа Мария Захарова. В МИДе подчеркивают, что к любым публикациям в СМИ подобных сюжетов будут относиться исключительно как к провокациям. При этом слово «провокация» в разных формах прозвучало в краткой реакции МИДа семь раз.
Раздражение Москвы понятно. Речь идет об очередном провале спецслужб, пусть и не имеющем столь серьезных последствий, как дело Солсбери. Между тем это уже второй случай неаккуратной работы российских структур в Сербии, ставший достоянием гласности в последние годы. Именно сербские власти помогли в 2016 году властям Черногории установить причастность российских граждан к попытке силового захвата власти.
Напомним, что среди главных обвиняемых в этом деле были Эдуард Шишмаков, объявленный в розыск под фамилией Широков, и Владимир Попов, опознанный во время расследования как Моисеев. В мае этого года они были заочно приговорены в Черногории за попытку государственного переворота к 15 и 12 годам тюрьмы соответственно. Помимо двоих россиян, приговор касается еще 12 человек, включая лидеров оппозиционного «Демократического фронта», установивших в последние годы теплые контакты с российскими властями.
Александр Вучич в октябре 2016 года сообщил журналистам о задержании на территории Сербии нескольких лиц, готовивших «нелегальные действия» против соседней Черногории. Он тогда сделал акцент на «иностранном элементе», не назвав Россию напрямую, однако в СМИ попала информация об отъезде из Сербии нескольких российских граждан.
Спустя три года сербские власти сделали публичной историю, которая уже непосредственно касается сербских интересов в области безопасности. Можно спорить: кому именно и зачем понадобился слив прошлогоднего видео, но очевидно, что это произошло в благоприятный для Москвы момент в отношениях с Белградом.
В последние месяцы двусторонние контакты активизировались. В Белграде побывал российский премьер Дмитрий Медведев, а вслед за ним глава СВР Сергей Нарышкин. Глава сербского правительства Ана Брнабич подписала в Москве очень важное для российских властей Соглашение о свободной торговле с ЕАЭС. Кроме того, в конце октября в Сербии прошли совместные военные учения с использованием российского зенитно-ракетного комплекса С-400 и батареи «Панцирь-С». Это был первый случай, когда С-400 задействовали в учениях за пределами России. Символично, что это произошло именно в Сербии, «под носом» НАТО, почти полностью контролирующей регион.
Между тем в Брюсселе и Вашингтоне не скрывают недовольства по поводу тесных контактов Белграда с Москвой. Сербию периодически призывают привести свою внешнюю политику в соответствие с европейской. От западных партнеров Белград часто слышит негативные оценки российского влияния на Балканах, основанные на том, что Москва пытается подорвать сотрудничество Сербии со странами Запада, дестабилизировать регион и сорвать европейскую и евроатлантическую интеграцию.
Очевидное беспокойство у оппонентов Кремля вызывает и военно-техническое сотрудничество. Недавно Вучичу даже пришлось разъяснять, что несмотря на интерес к комплексам С-400, он не собирается покупать их у России из-за отсутствия денег.
На этом фоне звучат оценки, что «шпионский скандал» был инициирован как предупреждение Александру Вучичу с целью недопущения дальнейшего сближения с Москвой.
На днях Вучич вновь расставил свои внешнеполитические акценты, открыто намекнув, что Москве будет позволено далеко не все. «Мы не будем менять нашу политику в отношении России. Воспринимаем ее как братскую, дружественную страну и будем продолжать сотрудничество во всех сферах, однако в плане разведывательной деятельности мы защитим нашу страну», — сказал сербский президент.
В связи со «шпионской историей» у Вучича, по его словам, есть только один вопрос к русским друзьям — «зачем?». Ведь Сербия не вводила санкции против России, никогда не голосовала против нее и никак не угрожала двусторонним отношениям. Говоря, что «во всем этом нет логики», сербский лидер, конечно, лукавит. Определенная логика все же есть.
Для Кремля Вучич — не самый желанный политический лидер во главе Сербии. Его не воспринимают в Москве как надежного проводника российских интересов и тем более как единственно возможного партнера. Об этом, в частности, свидетельствуют вполне открытые симпатии к политическим силам и организациями антизападного националистического толка. В их числе движения «Двери» и «Заветники», которые выступают против европейской интеграции и сотрудничества с НАТО, а также, в отличие от сербского правительства, признают Крым частью России.
В сравнении с другими странами региона, сербская политика может казаться пророссийской. Сам Вучич — редкий политический деятель, готовый подчеркивать (для российской аудитории) превосходство Владимира Путина над остальными мировыми лидерами. С другой стороны, русофильство Вучича во многом показное. Евросоюзу и Вашингтону он с не меньшим упорством демонстрирует, что его политика не является прокремлевской. Как только высохли чернила под соглашением с ЕАЭС, он сообщил западным партнерам, что после вступления в Евросоюз, оно потеряет силу.
Если оставить в стороне российский газ, православие и аргументы вроде «даже бабушка Ивана Грозного была сербкой», окажется, что взгляды российских и сербских властей на окружающий мир сильно разнятся. Это касается и ключевого для России вопроса — сербского «нейтралитета».
К неудовольствию Кремля, для Белграда неприсоединение к военным союзам вовсе не означает дистанцирование от НАТО. Вучич старательно избегает слов «агрессор» и «противник», несмотря на сложную историю взаимоотношений с альянсом. В отличие от Москвы, он не видит в расширении НАТО на Балканах никакой угрозы. У Белграда есть План индивидуального партнерства с НАТО (IPAP). В последние годы Сербия подписала не менее пяти соглашений о сотрудничестве с Североатлантическим альянсом, которые подтверждены отдельными законами.
Несмотря на взаимные комплименты в публичном пространстве, Сербия — далеко не простой партнер для Москвы, и потенциал для сближения двух стран во многом уже исчерпан. «Красные линии» прорисовываются достаточно четко, когда речь заходит о вопросах, связанных с безопасностью. Среди чувствительных тем — нежелание Белграда предоставить дипломатический иммунитет сотрудникам Российско-сербского гуманитарного центра в Нише. Сербские власти уклонились от этого решения, чтобы не рисковать отношениями с партнерами в Брюсселе и Вашингтоне, где подозревают, что у гуманитарного центра далеко не гуманитарные амбиции.
Несмотря на истории, подобные последнему «шпионскому скандалу», Сербия останется для России основным экономическим и политическим партнером на Балканах. Именно с этой страной Москва связывает возможности укрепления своих энергетических позиций и влияния в регионе. Российские инвестиции в сербскую экономику уже превысили $ 4 млрд, а взаимный товарооборот достигает около $ 2 млрд в год. Однако представителям Москвы не удастся убедить Сербию в том, что она ничего не получит от вступления в Евросоюз, на который приходится более 60% ее внешнеторговых связей.
Не стоит ожидать и дистанцирования Белграда от НАТО. Помимо всего прочего Сербия нуждается в гарантиях безопасности для сербов в отколовшемся Косово. Решение этого вопроса зависит в первую очередь от Вашингтона и НАТО и в гораздо меньшей степени от Москвы, отказавшейся от военного присутствия на Балканах еще в 2003 году.
Вопросы интеграции и обеспечения безопасности останутся в ближайшие годы предметом споров на Балканах. Сербия в любом случае не сможет войти в ЕС (или НАТО) до окончания процесса урегулирования отношений с Косово (в связи с военным конфликтом конца 1990-х гг. и провозглашением независимости Косово). Скорее всего, соглашение о нормализации между Белградом и Приштиной будет подписано в ближайшие два года при посредничестве ЕС и поддержке Вашингтона. И хотя формальное примирение автоматически не ускорит интеграцию на Балканах, одно из основных препятствий на пути Сербии в Евросоюз все же будет устранено. Для российско-сербских отношений будет лучше, если к этому моменту Москва перестанет воспринимать встраивание Сербии в «западный мир» как удар по собственному престижу и предательство братской страны.
