В январе в Абхазии, независимость которой не признает Грузия и большинство стран мира, прошли массовые антиправительственные протесты. 12 января в отставку ушел президент Абхазии Рауль Хаджимба и в этот же день в непризнанную республику приехал Владислав Сурков, а несколькими днями ранее — Рашид Нургалиев. Визиты российских официальных лиц указывают на то, что Москва негласно контролирует развитие политического процесса на этой территории. Западные СМИ в целом пришли к выводу, что отставка Хаджимбы была вызвана внутренним недовольством его правлением. Однако у такого развития события были и более давние причины, которые, возможно, затрагивали, в том числе, и интересы Москвы.
На протяжении последних нескольких лет в СМИ то и дело появлялись намеки на растущее недовольство российской политической элиты тем, как управляется Абхазия. В частности, поднимался вопрос, насколько эффективно расходуются российские деньги. Недовольство вызывал «хищнический» характер абхазской политической элиты, сфокусированной на получении от Москвы экономических выгод. Высокий уровень коррупции и черный рынок в Абхазии ставят крест на попытках Москвы контролировать эффективность своих расходов.
Более того, в последние годы в Абхазии ухудшается криминальная обстановка. Это напрямую затрагивает Россию, так как регион был популярным летним направлением для российских туристов. В 2017 году произошло первое за несколько десятилетий убийство россиянина — его похитили, требовали за его освобождение выкуп, а затем жестоко убили. В 2018 году в результате взрыва на складе боеприпасов, произошедшего из-за халатного отношения к безопасности, погибли два российских туриста. Еще один россиянин был убит в 2019 году. Все это происходило на фоне частых случаев агрессии в отношении туристов из России (кражи личных вещей, мошенничество). Москва не раз обозначала абхазским властям свое недовольство этой ситуацией, однако какой-то значительной реакции со стороны Сухума не последовало.
Еще одна причина недовольства Москвы, которую при этом редко упоминают, — неуступчивость Хаджимбы. Хаджимбу многие годы считали фаворитом Москвы, но он, как и его предшественник, препятствовал некоторым планам Москвы. Например, он не позволил состоятельным россиянам и предприятиям приобретать в Абхазии земельные участки.
Кроме того, Хаджимба был тесно связан с Владиславом Сурковым, некогда назначенным Кремлем куратором контролируемых Россией территорий Украины и Грузии. Отставка Суркова вполне вписывается в историю с растущим в Москве недовольством тем, как годами управлялась Абхазия.
Доподлинно неизвестно, когда именно Сурков начал курировать Абхазию, но наверняка можно сказать, что более тесные контакты с регионом он установил после 2012 года. Часто посещать Сухум он стал после 2014 года. В Абхазии все было выстроено вокруг личных контактов, как и в случае с лидерами донецких и луганских сепаратистов. Абхазский президент должен был быть человеком, выбранным Сурковым. И именно таким человеком и был Хаджимба.
В переговорах с абхазскими политиками Сурков зарекомендовал себя как бескомпромиссного деятеля. О его взглядах на Абхазию мало что известно, но проанализировав его заявления и политические ходы, мы можем выделить ряд важных моментов.
Сурков активно поддержал решение Москвы признать независимость Абхазии после российско-грузинской войны 2008 года. Экономические вопросы не очень интересовали Суркова и Абхазию он рассматривал с более широкой, региональной точки зрения. Для него Абхазия была неотъемлемой частью российской политики на Южном Кавказе. Здесь стоит вспомнить, что именно Абхазия помешала стремлению Грузии стать полноправным членом ЕС и НАТО.
Однако Сурков, к разочарованию российского руководства, не смог справиться с долгосрочными проблемами в регионе. Что делать с Абхазией в условиях, когда амбиции Тбилиси по движению на Запад заблокированы? Должна ли Москва и дальше уговаривать соседние страны признать независимость Абхазии? За почти 12 лет, прошедших с событий 2008 года, Москве не удалось склонить большинство государств к признанию субъектности отколовшейся части Грузии. Признают Абхазию Сирия, Никарагуа, Венесуэла, Науру и еще одна грузинская территория — Южная Осетия. Вряд ли этот список в ближайшее время изменится. Основным сдерживающим фактором здесь являются США: американские законы запрещают оказывать какую-либо финансовую помощь государствам, которые признают независимость Абхазии.
Другой возможностью для Суркова и Москвы (помимо навязывания признания Абхазии другим странам) было превращение Абхазии в экономически полноценный субъект. Это могло бы предотвратить бегство абхазского населения на контролируемую Тбилиси территорию по медицинским, торговым и образовательным причинам. В долгосрочной перспективе это бегство создаст для Сухума проблемы: население уменьшится, а среди абхазов появится позитивное восприятие Тбилиси.
Таким образом, Сурков как куратор Абхазии не справился со своими задачами, ему не удалось превратить непризнанную республику в безопасный и экономически стабильный регион. Недовольство политикой Суркова на абхазском направлении, вероятно, возрастало еще до январского кризиса. Хаджимба был ставленником Суркова и заключительный этап абхазского кризиса показал, что Кремль ослабил влияние Суркова. Примером здесь служит тот факт, что решающую роль в отставке Хаджимбы сыграл в первую очередь не Сурков, а заместитель секретаря Совбеза РФ Рашид Нургалиев, который первым приехал в Сухум (10 января). На следующий день Нургалиев провел встречи с Хаджимбой и его главным соперником, лидером оппозиции Асланом Бжания. 12 января Нургалиев в качестве посредника принял участие в решающей встрече Хаджимбы и Бжании. Сурков прибыл в Сухум только 12 января и с Хаджимбой поговорил только по телефону, после чего последний объявил о своей отставке.
Еще одна проблема — помимо неудовлетворенности политикой Суркова — заключается в том, как Сурков воспринимает Абхазию. Сурков рассматривал Абхазию через ту же идеологическую и даже геополитическую призму, что и восточную Украину. Проблемы экономики, безопасности или сугубо военные проблемы региона интересовали его гораздо меньше. Однако его преемник, которым, вероятно, будет Марат Хуснуллин, возможно, будет уделять большее внимание экономическим тенденциям. Об этом, в частности, говорит тот факт, что Хуснуллин занимался именно экономическим сотрудничеством между Россией и Абхазией. Сейчас российская экономика находится под натиском западных санкций. Ситуацию усугубляет существующая в России неэффективная политическая система. В такой обстановке любые расходы на Абхазию, как и на другие контролируемые Россией непризнанные территории, являются для Москвы бременем.
Однако подход Москвы к Абхазии после отставки Хаджимбы и Суркова вряд ли изменится. Позицию Москвы будут по-прежнему формировать геополитические тенденции на Южном Кавказе и вокруг него (это же актуально и для восточной Украины). Регион останется одним из театров военно-экономического противостояния России и Запада за бывшие советские земли. Поэтому Кремль и впредь будет рассматривать Абхазию как инструмент ограничения амбиций Грузии по движению на Запад. Более того, наращивание военного присутствия в Абхазии, по мнению Москвы, способно предотвратить какое-либо военное сотрудничество между Тбилиси и Западом.
Скорее всего, по отношению к Абхазии мы увидим смену тактики, но не стратегии. Москва постарается сократить раздутые расходы, ограничить коррупционные схемы и помочь улучшить ситуацию с безопасностью для российских туристов. На фоне кризиса Москва может воспользоваться ситуацией в свою пользу, попытавшись получить неограниченный доступ к покупке абхазских земель, богатых ресурсами территорий
