Владимир Путин начал традиционную для конца года серию встреч с лидерами парламентских фракций. Эти разговоры хорошо показывают нам, как российский президент воспринимает партийную систему и ее работу в парламенте. Путин разговаривает с лидерами фракций практически как с чиновниками, которые отвечают за непосредственное взаимодействие с населением, собирают у него наказы и просьбы, часть которых потом передают наверх. Среди самих партий, по его мнению, могут быть небольшие разногласия, но все из них все равно работают в рамках одной системы. Примерно так же работал Национальный фронт в ГДР, который формально объединял несколько партий, выдвигал единый список на выборах в Народный Совет страны. Координировался фронт Социалистической единой партией Германии. В 2011 году российские власти предпринимали попытку создать такую структуру, которая получила название Общероссийский народный фронт, который первоначально объединил «Единую Россию» и несколько лояльных Кремлю малых партий. Но до выдвижения единых списков и присоединения более крупных парламентских структур («Справедливой России», ЛДПР и КПРФ) дело так и не дошло. Партийная система существует в «полуфронтовом» формате, подразумевающем, что все игроки поддерживают важные для власти инициативы и учитывают пожелания Администрации президента при выдвижении кандидатов на выборах разных уровней.
Диалог Путина с лидером фракции единороссов Владимиром Васильевым фиксирует контуры партийной системы в России на сегодняшний день и то, как Кремль пытается «продать» это систему населению. Практически сразу Путин заявляет Васильеву, что-то ли парламент, то ли единороссы (глава России использует туманное местоимение «вы») «формировали правительство». И лидер фракции ЕР с ним с удовольствием соглашается. Согласно новой редакции Конституции, Госдума действительно утверждает не только премьера, но и его заместителей, и большинство министров. Однако эти действия точно нельзя назвать формированием правительства. Кандидатуру его председателя предлагает президент, а не правящая партия. Затем глава кабмина утверждает у парламента кандидатуры вице-премьеров и глав министерств. Депутаты могут согласиться или не согласиться с ними, но последнего обычно не происходит.
Взаимоотношения внутри партийной системы Васильев описал так: «Мы сейчас активно участвуем в подготовке бюджета. Непростой процесс. Допустим, КПРФ имеет свою позицию по ряду моментов, другие партии тоже имеют свою позицию. И мы в этих условиях можем быть поддержаны людьми только в том случае, когда мы действительно действуем эффективно, и люди понимают, что в их интересах. Допустим, Геннадий Андреевич [Зюганов] говорит: мы делаем то, что хотят люди. Мы отвечаем: мы делаем то, что мы можем из того, что хотят люди, с тем чтобы потом сделать больше». То есть критически важных разногласий между ЕР и КПРФ, по версии Васильева, с которой на публику соглашается Путин, нет, есть лишь разногласия стилистические.
Васильев понятно и достаточно откровенно обозначил уровень полномочий и компетенций депутатов. От декларативных рассуждений про формирование правительства глава фракции быстро перешел к детальным рассказам, как парламентарии помогают Счетной палате и Казначейству контролировать строительство социальных объектов. «Мы научились контролировать. Депутаты готовы это делать, мы будем это делать. У нас выхода нет просто. А с чем мы еще к людям придем? Только с этим», — заявил Васильев. И Путин опять же с этой точкой зрения согласился. В завершении беседы единоросс заверил президента, что «атмосфера в парламенте рабочая», а депутаты из разных фракций «иногда ведут дебаты».
Эта рутинная, на первый взгляд, встреча многое говорит о том, к чему пришла российская партийная система — представители разных партий «иногда ведут дебаты», но в целом согласны друг с другом и желают одного. Главная их функция не разработка законопроектов, а контроль расходования бюджетных средств. В остальном парламентарии утверждают инициативы Кремля и кабмина — будь то законы или кандидатуры министров. В качестве поощрения депутатам можно говорить о том, что они якобы формируют правительство. Так откровенно о том, как система видит сейчас границы полномочий парламентариев, не говорил еще ни один представитель власти. Депутаты в условиях авторитарной системы становятся «народными контролерами», причем контролируют они строительство небольших объектов (школ и больниц), а не какие-то глобальные проекты. Вероятнее всего, эта версия будет все чаще звучать в преддверии выборов в Госдуму. Единороссы с ней уже согласны и охотно публично формулируют ее. Вряд ли представители других партий будут с ней спорить.
Отставки по-курски
Жители приграничных территорий Курской области, которые сейчас заняты ВСУ, вышли на протесты. Несколько десятков человек 10 ноября собрались на главной площади Курска и потребовали выдать им жилье. После этого мужчина, которого силовики сочли организатором акции, был оштрафован, но власти оценили угрозу протестов и собрали большую встречу с федеральными и региональными чиновниками. На нее прибыл внушительный федеральный десант: вице-премьер по строительству Марат Хуснуллин и бывший глава региона, ныне министр транспорта Роман Старовойт. Люди вели себя на встрече достаточно жестко, упрекали власти в полноценной помощи жителям аннексированных украинских территориях, помощь же себе беженцы из приграничных районов считали неполной. Многих участников встречи ответы власти, среди которых были обещания выдать в течение нескольких месяцев жилищные сертификаты и установить выплаты на аренду жилья, не устроили, и они начали покидать зал.
Главным средством усмирения народного гнева стали публичные отставки глав приграничных Суджанского и Кореневского районов, которых обвиняли в плохой организации эвакуации. При этом теперь уже бывший руководитель Суджанского района Александр Богачев достаточно смело заявил, что высшее начальство (как федеральное, так и региональное) сделало его «крайним» в проблемах людей. И это действительно так. Власть выбрала давно привычную для себя тактику — публичные отставки чиновников не самого высокого уровня, которые не имели ресурсов для решения проблем жителей, вызвавших протесты. Российские муниципалитеты лишены большинства полномочий, у них небольшие бюджеты. Главы районов при всем желании не смогли бы обеспечить жильем беженцев. Увольнения подчиненных часто используются кандидатами в губернаторы в российских регионах как средство быстрого завоевания симпатий или снятия общественного напряжения. Но самих проблем они не решают. Если региональное и федеральное начальство остановится на кадровых решениях в нижнем звене управления, протесты курских беженцев могут возобновиться с новой силой, а прежнее недовольство может усилиться нотками разочарования в обещаниях высшего чиновничества. Впрочем, Кремль в этом случае может пожертвовать достаточно крупной, но не ключевой фигурой — губернатором Курской области Алексеем Смирновым, который был избран в сентябре этого года. Это на время успокоит людей, поскольку претензии жителей пока обращены в первую очередь к областному руководству.
