27 октября в международном аэропорту «Уйташ» Махачкалы собралась разъяренная толпа, мобилизованная слухами о том, что рейсом из Тель-Авива в республику якобы прибывают израильские беженцы, намеренные искать в Дагестане убежища. Цель разгоряченных собравшихся состояла не в том, чтобы приветствовать этих якобы беженцев (на самом деле этим рейсом из Израиля летели семьи, возвращавшиеся после лечения за границей), а в том, чтобы не допустить их в Дагестан. Толпа начала охотиться за евреями. Они преследовали пассажиров, в какой-то момент окружили мужчину, которого приняли за еврея, попытались вытащить целую семью из автобуса, а затем ворвались в терминал аэропорта и дважды выбегали на летное поле. Власти сначала объявили о закрытии аэропорта до 6 ноября, но затем решено было все-таки открыть его в ближайшее время. В результате столкновений пострадали около двадцати человек.
Случившееся нужно рассматривать в контексте других антисемитских инцидентов, зафиксированных в Дагестане и других регионах Северного Кавказа, среди которых поджог строящегося еврейского общинного центра в Кабардино-Балкарии. Евреи давно живут в этом регионе и никаких крупных антисемитских кампаний, подобных нынешней, здесь никогда не было. Теперь еврейская община Дагестана обсуждает возможность эвакуации еврейских семей из республики.
Нынешний всплеск антисемитизма вызван постоянным потоком сообщений в СМИ о последствиях израильских авиаударов по сектору Газа. Эта статья даст краткий анализ развития событий, а затем обратится к системным сбоям, которые привели нас в нынешнюю точку. Мы также рассмотрим последствия штурма аэропорта «Уйташ».
Захват аэропорта
Происходящее во время штурма аэропорта, в котором, по одной из оценок полиции, участвовало около двух тысяч человек, можно разделить на три «зоны» или арены действий. Судя по обилию видеозаписей, каждую из них отличала совершенно определенная демография и, судя по всему, участники в каждой из этих зон действовали одновременно.
Во-первых, у въезда на автотрассу, ведущую на территорию аэропорта, расположилась акция протеста с пикетчиками и пикетчицами, протестующими против прибытия еврейских беженцев и «детоубийц». Эта группа была немногочисленной и демографически смешанной, в ней преобладали пожилые женщины.
Вторая часть толпы охотилась за евреями в самом аэропорту, снаружи и внутри терминала B. В этой группе были исключительно мужчины, как правило, среднего возраста. Прорвавшись через полицейское оцепление, толпа в конце концов немного успокоилась и вступила в переговоры с присутствующими дагестанскими чиновниками, хотя сообщается и о случаях мародерства.
В-третьей группе были те, кто штурмовал летное поле и дважды врывался на рулежные дорожки. Эти люди также вступали в столкновения с полицией, бросали в нее камни и другие предметы. Свои «победы» над полицией,
Больше всего свидетельств об арестах во время штурма аэропорта было среди первой волны тех, кто прорвался на летное поле. Эта группа была достаточно малочисленна, и если верить официальным сообщениям, службы безопасности ставили перед собой задачу оцепить летное поле. Всего было арестовано шестьдесят человек. В ближайшие дни власти могут постепенно арестовать и других участников акции, поскольку их лучше фиксировали камеры наблюдения, установленные вокруг терминала.
Чувства закипают
Попытка погрома вызвана не только распространением антисемитской риторики, но и системной динамикой в регионе. Общая социально-экономическая ситуация в Дагестане продолжает ухудшаться. Такие базовые потребности, как электричество, вода и газ, обеспечиваются нерегулярно, что еще несколько месяцев назад привело к небольшим, но продолжительным акциям протеста. Кроме того, война России против Украины сильно отразилась на жизни республики: в Дагестан приходит большое число похоронок на мобилизованных из региона военнослужащих. Обращения населения к руководству республики и небольшие акции протеста не всегда имеют успех, власти просто разгоняют их, отмахиваются от их требований. В некоторых случаях жители обращались напрямую к президенту Путину, не добившись реакции губернатора Меликова.
В регионах Северного Кавказа уже давно не принято публично выражать свое мнение, и после прошлогодних выступлений против мобилизации это стало еще более заметно. Меликов практически ликвидировал каналы и площадки для умеренного публичного выражения мнения. В такой ситуации тактический перевес оказывается на стороне резких, радикальных жестов. Невозможность «выпустить пар» через протест усиливала давление внутри парового котла, пока он не взорвался.
Выражение солидарности с палестинцами фактически запрещено, несмотря на растущие связи России с ХАМАСом, а также несмотря на то, что попытки протестов не направлены против государства. По сути, еженощные молитвы верующих мусульман являются единственной формой коллективной поддержки Палестины, разрешенной государством.
При анализе причин штурма аэропорта не следует переоценивать роль отдельных участников в его организации. Популярный Telegram-канал «Утро Дагестана» привлек к себе значительное внимание тем, что муссировал антисемитские нарративы и якобы спровоцировал попытку погрома. Ранее этот канал сыграл важную роль в координации протестов против мобилизации. Однако его неоднократные призывы к усилению и продолжению сопротивления в сентябре 2022 года перестали иметь хотя бы какое-то влияние на аудиторию уже через несколько дней. Аналогичным образом провалились попытки канала мобилизовать своих подписчиков на сопротивление во время пригожинского мятежа. Влияние «Утро Дагестана» заслуживает внимания, но считать его прямой причиной произошедшего было бы неверно.
Система под напряжением
Стратегия поведения, выбранная спецслужбами, выглядела в лучшем случае как неэффективное сдерживание, в худшем — как активная пассивность. Полиция в основном отказывалась вмешиваться в ситуацию, пытаясь лишь не допустить прорыва толпы в аэропорт и на летное поле. Кроме того, учитывая высокий уровень насилия по сравнению с протестами против мобилизации (некоторые молодые люди были демонстративно вооружены), полиция проявила большую сдержанность. В сентябре 2022 года, в первый день протестов против мобилизации, полицейские дважды делали предупредительные выстрелы в воздух, а один из сотрудников полиции, прежде чем выстрелить, направил на протестующих пистолет. Во время попытки погрома в аэропорту, напротив, один из полицейских даже извинился за то, что достал пистолет. В такой сдержанности, безусловно, нет ничего плохого, поскольку существовала вероятность кровопролития, но эта сдержанность лишь подтверждает тезис о том, что стратегия «правоохранительных» органов, отказавшихся серьезно вмешиваться в происходящее и подавлять погром, была осознанной и преднамеренной.
Тому есть три очевидных объяснения. Во-первых, указания полиции поступили с самого верха, и власти, видимо, решили, что смогут сохранить достаточный контроль над ситуацией, позволив толпе выплеснуть накопившиеся эмоции. Это объяснение не слишком убедительно, поскольку под угрозой оказался важнейший объект инфраструктуры, и более удачным сценарием для властей очевидно был бы организованный государством митинг солидарности с народом Газы на главной площади Махачкалы. Во-вторых, решение не вмешиваться в происходящее и отказаться от силового подавления беспорядков может свидетельствовать о том, что силовые структуры на самом деле поддержали действия толпы и поэтому решили не пресекать попытку погрома. И, наконец, власти могли решить, что отказ от участия в погроме — это лучшая стратегия, позволяющая избежать эскалации, учитывая ту угрозу, которую потенциально несет в себе вооруженная взвинченная толпа. Последние два аргумента звучат более убедительно, но вряд ли у нас появятся доказательства для их подтверждения. В любом случае, штурм аэропорта «Уйташ» — серьезный конфуз для администрации Меликова.
Однако последствия случившегося волнами расходятся далеко за пределы Дагестана. Официальные представители режима Рамзана Кадырова выразили обеспокоенность перспективой повторения подобных событий в Чечне. Чингиз Ахмадов, директор государственного телеканала «Грозный», называет в своем Telegram-канале фейком информацию о рейсах, якобы прилетевших из Израиля в Грозный. Министр по национальной политике, внешним связям, печати и информации Ахмед Дудаев предостерегает своих читателей от того, чтобы доверять провокационной информации. Все это лишь увеличивает давление на Меликова, от которого ждут жесткой реакции на случившееся.
Чтобы оправдать эти ожидания, в ближайшие дни Меликову придется добиться массовых арестов участников беспорядков. Вероятно, он также будет продвигать опцию отправки арестованных в Украину. Хотя сам губернатор и назвал слухи о такой возможности «фейком», это слишком очевидная возможность принудить к мобилизации дополнительную живую силу. Меликов уже подстелил соломки, чтобы в дальнейшем изменить собственную позицию по этому вопросу. В своем первом официальном заявлении после случившегося он риторически попытался поставить под сомнение мужскую идентичность погромщиков из «Уйташа», заявив, что они «воткнули нож в спины» тех, кто «отдал жизнь за безопасность Родины». Подобную тактику Меликов использовал и раньше, пытаясь заставить своих критиков «пойти в военкомат» и доказать свою преданность родине «в любой точке, откуда враг угрожает целостности нашей страны».
Москва, понимая серьезность ситуации, быстро на нее отреагировала. Главное следственное управление Следственного комитета будет вести уголовное дело о беспорядках в аэропорту, а Путин созвал экстренное совещание, ради участия в котором министру обороны Шойгу пришлось прервать свою поездку в Китай. Как и Меликов и другие дагестанские чиновники, Путин винит в произошедшем некие «внешние силы». Значительное участие Москвы лишь усугубит суровые меры, которые руководство республики готовится применить к участникам беспорядков.
Прибытие военного конвоя в Махачкалу свидетельствует о том, что власти готовятся к дальнейшим неприятностям. Как наглядно доказывают протесты против мобилизации, дагестанская молодежь обычно готова к столкновениям с полицией, поэтому насилие в аэропорту не стало неожиданностью. Однако те, кто прорвался на летное поле, пошли дальше обычной потасовки и открыли стрельбу в воздух. Этот факт не останется незамеченным. Власти внимательно следят за динамикой в регионе, связанной с радикализацией молодежи, призывами к партизанским действиям и активностью боевиков.
Результатом штурма махачкалинского аэропорта стала недвусмысленная перспектива усиления репрессий, перед которой оказался Дагестан и, скорее всего, весь Северный Кавказ. Эти репрессии не решат реальных проблем и не устранят мобилизующих толпу факторов, а лишь усилят давление на систему, и без того находящуюся под напряжением. Рост числа антисемитских инцидентов свидетельствует о возможности взрыва, поскольку эти атаки представляют собой неконтролируемое насилие, неподвластное государству, но пока не направленное против власти.
