Малый бизнес как «сопутствующий ущерб»

Последствия ограничительных мер по борьбе с пандемией COVID-19 будут огромными. Точный размер ущерба еще предстоит определить, но уже сейчас с уверенностью можно сказать, что малому и среднему предпринимательству (МСП) в России будет нанесен мощный удар, который поставит его на грань выживания как «экономический класс».

По оценкам Торгово-промышленной палаты России, в результате карантинного простоя, падения производства и спроса и других последствий эпидемии может разориться 3 млн предпринимателей, каждый третий не продержится дольше квартала. За счет ликвидации предприятий и сокращений рабочих мест без работы могут остаться более 8,6 млн человек.

Наибольший ущерб понесут те, кто связан со сферой услуг. Российская экономика, с точки зрения занятости, это «экономика услуг». В МСП и в сфере обслуживания в целом на сегодняшний день занято 65−70% трудоспособного населения России (общая численность рабочей силы на март 2020 года составила 74,9 млн человек, из которых 3,5 млн — безработные). Все эти люди пострадают от «коронавирусного кризиса». Однако численность тех, кто принадлежит непосредственно к МСП, конечно, меньше.

МСП в России делятся на три категории: микропредприятия (юридические лица с численностью работников до 15 человек и годовым доходом до 120 млн руб.); малые предприятия (16−100 человек, годовой доход до 800 млн); средние предприятия (101−250 человек, годовой доход до 2 млрд). При этом по численности предприятий МСП на 100 человек (2 на 100, меньше только у США — 1,3 на 100) Россия уступает Чехии в 4,7 раза, Швеции — в 3,4, Испании — в 2,7, Польше — в 2,1. А по доле работников, задействованных в данном секторе, от общего числа занятых Россия отстает от всех развитых стран. В 2018 году на предприятиях МСП трудились 18,9% работающих россиян. В США этот показатель составляет 41%, а в континентальных странах ЕС — от 61% во Франции до 78,6% в Италии. Доля малого и среднего бизнеса в ВВП России составляла по итогам 2018 года около 20%. По итогам 2020 года она, по некоторым прогнозам, может снизиться до 12%. Это приведет к еще большему огосударствлению и монополизации экономики страны.

При этом все последние годы наблюдалось сокращение числа компаний МСП: так, например, с июля 2018 года по август 2019-го количество таких предприятий снизилось на 432 тысячи, а совокупная численность их работников — на 510 тысяч. То есть сектор МСП неважно себя чувствовал еще до пандемии, что объясняется неблагоприятным инвестиционным климатом и начавшимся в 2014 году падением доходов и платежеспособности населения.

На слабое развитие этого сектора указывает и структура такого предпринимательства: 95% МСП — это микробизнес, а 42,7% предприятий этого сектора работают в сфере торговли (в этом смысле структура МСП не меняется десятилетиями, именно торговля дает больше половины от суммарного оборота сектора).

Доля МСП в ВВП страны в последние годы сократилась — с 22% ВВП в 2017 году до 20,2% в 2018-ом. Национальный проект «Малое и среднее предпринимательство» ставил задачу поднять этот показатель к 2024 году до 32,5% ВВП (а в нынешнем году — до 23,5%), однако сейчас уже очевидно, что об этих планах можно забыть.

Есть еще две категории граждан, которые тем или иным способом создают «добавочную стоимость» и вносят свой вклад в ВВП страны. Это индивидуальные предприниматели (ИП) и т.н. самозанятые. Процесс массового ухода ИП с «белого рынка» начался еще до нынешней пандемии: так, в марте этого года прекратили деятельность 66,8 тысяч ИП, что на 77% больше, чем годом ранее. Количество зарегистрированных ИП снизилось со 137,5 тыс. в прошлом году до 119,1 тыс. на начало апреля текущего года. В основном индивидуальные предприниматели заняты как раз в сфере услуг, торговли и мелкого производства. Испытывая административное давление или реагируя на ухудшение экономической конъюнктуры, они либо уходят в «теневую экономику», либо пытаются найти наемную работу в частном бизнесе или в государственных организациях. Под давлением пандемии и мер по борьбе с ней многих ИП, практически полностью лишенных какой-либо помощи со стороны государства, ждет настоящий крах.

Это же касается и самозанятых. Их число с начала года выросло на 40% (в том числе за счет перехода в эту категорию ряда ИП, привлеченных льготным налоговым режимом), составив более 465 тысяч человек. Специальный налоговый режим для самозанятых (или налог на профессиональный доход) существует пока в 23 регионах страны. Он предусматривает льготную налоговую ставку в размере 4% при получении доходов от физических лиц, и 6% — от юридических, если годовой доход самозанятого не превышает 2,4 млн руб. и он не состоит в трудовых отношениях с работодателями или сотрудниками (т.е. не использует наемную рабочую силу и сам не работает по найму). Сейчас самозанятые фактически тоже брошены на произвол судьбы — они не могут претендовать ни на какие льготы и послабления, в том числе даже на пособие по безработице.

По предварительным оценкам Института исследований и экспертизы Внешэкономбанка, вследствие эпидемии ВВП страны во втором квартале сократится на 18%, а по итогам года — на 3,8%. При этом в наибольшей степени пострадают сферы культуры и спорта (-78,9% во втором квартале, -21,2% по итогам года), гостиниц и общепита (-69,5% и -22,2%), а также транспорта (-40,2% и -10,6%). Во всех этих отраслях доля малого и среднего бизнеса достаточно велика, хотя точных оценок нет. Есть и более пессимистичные прогнозы: по данным МВФ падение ВВП России в 2020 году составит 5,5%, а по оценкам McKinsey — 10,2%. Национальное рейтинговое агентство считает, что общий ущерб экономики от пандемии может составить 17,9 трлн рублей (т.е. более 15% ВВП), а на рынок труда выйдут 15,5 млн «лишних» рабочих рук. Впрочем, все эти прогнозы делались еще до обвального падения нефтяных цен в конце апреля, когда на рынках утвердилось мнение, что низкие цены на «черное золото» — это надолго. Что, в свою очередь, будет иметь мультипликативный долгосрочный негативный эффект для всей российской экономики.

На какие же меры поддержки со стороны государства может рассчитывать МСП? Первый пакет помощи всей экономике на начало апреля оценивался по-разному — от 1,8% до 2,8% ВВП. Однако при этом прямые меры поддержки экономики составили всего лишь 0,3% ВВП, или 340 млрд, по оценкам аналитиков Альфа-банка. Это запредельная скупость даже по сравнению с не самыми богатыми странами. Из этого пакета МСП в виде прямой и безвозмездной помощи положены лишь «копейки» — безвозмездные субсидии на выплату зарплат в расчете МРОТ на одного сотрудника (80 млрд рублей). Все остальное — это отсрочки по выплате или реструктуризация бюджетных кредитов, отсрочка уплаты налогов (кроме НДС), кредитных и арендных платежей (последних — только если речь о муниципальной или госсобственности), снижение страховых взносов с 30 до 15%, госгарантии по кредитам для ряда компаний, расширение программы рефинансирования банков для кредитования МСП.

Отдельным постановлением правительства РФ (№ 378 от 31 марта 2020 года) были установлены правила предоставления и распределения субсидий регионам на поддержку МСП. В частности, на повышение доступности льготных кредитов и микрозаймов, развитие фондов содействия кредитованию (гарантийных фондов, фондов поручительств) и развитие государственных микрофинансовых организаций. Однако многое остается на усмотрение самих региональных властей и зависит от их финансовых возможностей. Другим постановлением (№ 372 от 31 марта) были смягчены правила выделения субсидий кредитным организациям и специализированным финансовым обществам на возмещение недополученных ими доходов по кредитам, выданным по программе поддержки МСП. И снова речь идет, упрощенно говоря, об отсрочках по имеющимся платежам. А из каких средств потом погашать эти отсрочки, если бизнес встал? Аналогичная логика лежит и в основе распоряжения правительства РФ от 2 апреля (№ 846-р), согласно которому банкам выделяются весьма скромные 5 млрд с тем, чтобы они всего лишь «обеспечили отсрочку платежа по кредитам, выданным субъектам малого и среднего предпринимательства». При этом речь идет лишь о наиболее пострадавших отраслях и только о переносе срока уплаты процентов без начисления штрафных санкций с 1 апреля по 1 октября 2020 года. При этом заемщик все равно обязан даже в этот «льготный период» платить проценты в размере 33% от ранее установленного объема.

Министр экономического развития России Максим Решетников в начале апреля оценил сумму отсрочки по налогам и сборам для МСП в 140 млрд рублей. Но откуда предприниматели возьмут деньги после истечения отсрочки, он не сказал.

Некоторые богатые регионы приняли более весомые меры по поддержке своих предпринимателей. Так, в главном газо-нефтедобывающем регионе, Ямало-Ненецком автономном округе, даже пошли на то чтобы выплатить деньги напрямую самозанятым (это уникальный случай для всей России): таксисты, репетиторы, парикмахеры и т. д. получат единовременно по 30 тысяч рублей; компании, которые временно трудоустраивают безработных, получат право на безвозмездные компенсации по 31 тыс. руб. за человека; МСП смогут получить до 123 тысяч рублей за каждое новое постоянное рабочее место (при этом сотрудника нельзя будет уволить по вине работодателя в течение года).

В других регионах денег на такую щедрость нет. Хотя власти (тоже богатой) Москвы в рамках первого пакета помощи обещали отмену платежей для МСП в обмен на снижение ставок аренды. Но речь шла лишь об имуществе, находящемся в собственности города, и лишь об ограниченном числе предприятий, — как правило, связанных с авиаперевозками, культурой, досугом и развлечениями, общепитом, бытовыми услугами. Срок действия льготы ограничен с апреля по июнь. Второй пакет антикризисных мер московского правительства оказался щедрее. Он расширил возможности получения льготных кредитов и субсидий для некоторых категорий бизнеса. В частности, предусмотрены субсидии на приобретение импортного оборудования (компенсация до 25% расходов), в перечень субсидируемых затрат включено покрытие расходов на коммунальные платежи, расходы (до 50% компенсации) для МСП на продвижение товаров и услуг на торговых интернет-площадках и оплату услуг онлайн-сервисов по доставке еды. Вводится субсидирование затрат банков на предоставление льготных кредитов молодым компаниям МСП (не старше трех лет). Для экспортеров вводится грант в размере 10% от выполненного экспортного контракта.

Те или иные льготы по кредитам и платежам для МСП ввели в апреле Архангельская область (льготные займы и упрощенное подтверждение форс-мажора), Белгородская область (микрозаймы до 5 млн на два года под 2,5%), Калининградская область (кредитование под 0,1%). В Якутии Фонд развития предпринимательства получил дополнительные 200 млн. Из средств фонда будут осуществлять выплаты субсидий сельскому хозяйству, предприниматели смогут направить средства поддержки на выплату налогов, аренды, покрытие кассового разрыва и выплату зарплат. В остальных регионах речь либо идет о менее существенных мерах поддержки (отсрочка по платежам, снижение или мораторий на арендные платежи на два-три месяца и т. д.), либо такие меры еще разрабатываются. Вместо поддержки во многих регионах заговорили о частичном снятии карантинных ограничений, в том числе для МСП.

Пока что максимумом щедрости со стороны федеральных властей стало распоряжение президента от 15 апреля о безвозмездной финансовой помощи МСП для выплаты зарплат сотрудникам в мае и июне. На апрель надо было брать кредит по нулевой ставке, что оказалось на практике весьма затруднительно, даже при 75% госгарантиях со стороны Внешэкономбанка. Есть и другие бюрократические ограничения (например, формально не закрытые налоговые задолженности). Предприятия могут получить по 12 130 в месяц (МРОТ) на каждого сотрудника. Для этого нужно сохранить максимальную занятость сотрудников: на предприятии по состоянию на 1 апреля должно остаться не менее 90% работников (то есть весь март надо было их содержать за счет владельца простаивавшего бизнеса). Общий объем помощи составит 80 млрд. Другим аналогичным примером — но тоже частичной — помощи стало выделение туроператорам 3,5 млрд на возмещение потерь, связанных с невозвратными тарифами по авиаперевозкам и затратами по вывозу застрявших за границей туристов.

Такие компенсации вряд ли спасут большинство пострадавших от кризиса МСП. По опросам нескольких крупных банков, чьими клиентами являются МСП, в главный карантинный (апрель) месяц наблюдалось падение оборотов в этом сегменте бизнеса на 22−30% по сравнению со средним уровнем. Наибольшее падение оборотов зафиксировано у турагентств (-78%), в салонах красоты и массажа, саунах (-66%), в сегменте «развлечения, культура, спорт» (-64%), у организаций выставок и мероприятий (-64%), в розничной торговле одеждой (-63%) и в сфере операций с недвижимым имуществом (-38%). При этом существуют оценки, согласно которым общее падение в сегменте МСП составит по итогам года 50−60%.

Таким образом, можно констатировать, что в нынешних чрезвычайных условиях МСП получает очень ограниченную поддержку со стороны как федеральных властей, так и региональных (кроме нескольких богатых регионов).

Причин такой скупости несколько. Во-первых, власти не видят в этом сегменте экономики большой значимости по сравнению с крупным бизнесом. Доля МСП в ВВП страны невелика, число занятых и владельцев — абсолютное меньшинство как к числу трудоспособных, так и, что еще важнее, к числу избирателей. В этом смысле политическая (общественно-лоббистская) роль этого сегмента в глазах властей не выглядит серьезной. Во-вторых, нынешние российские руководители, как правило, выросли и были воспитаны в советской системе. А там существовал культ сталинской индустриализации, крупных «системообразующих» производств. А вот то, что сейчас называется МСП, пренебрежительно классифицировалось как «лавочники» и «мелкие буржуа». Они рассматриваются лишь как «дойные коровы». Эта идеологическая традиция во многом сохранилась. В-третьих, власти в условиях явно долгосрочного падения цен на нефть не видят горизонтов планирования и не хотят прямо сейчас «сжигать деньги» на прямые формы поддержки экономики вообще, а не только МСП. Напрямую ассоциируя наличие разного рода «кубышек» (заначек на черный день) с сохранением политической власти. Пока есть «кубышки», которые рассматриваются не как «общенародные», а как резервный фонд самой правящей бюрократии, удерживается и власть.

Отношение нынешней власти к МСП (в смысле понимания экономической природы этого сегмента экономики) близко к отношению к лавочникам (нэпманам) периода НЭПа в начале 20-х гг. прошлого века. После революции и Гражданской войны они возникли буквально ниоткуда и из ничего. Так и сейчас: ну подумаешь, разорятся несколько миллионов человек («лавочников»), — едва кризис закончится, они снова возродятся из ничего, хотя это уже будут другие люди. Примерно так во время войны Сталин говорил о погибающих солдатах: «бабы еще нарожают». Ну, а если не возродятся, то нынешним властям будет еще проще управлять полностью огосударствленной экономикой, монополизированной под крупные госкорпорации и частные вертикально-интегрированные холдинги под управлением политически послушных, фактически «государственных олигархов». Во всяком случае им так кажется. Именно поэтому МСП — главный кандидат на то, чтобы стать «сопутствующим ущербом» в борьбе с пандемией. Пусть задохнется и умрет, если не сможет выкарабкаться сам. Россия в этом смысле стала главным полигоном социал-дарвинизма. И единственной страной «большой двадцатки», которая не пошла на прямую финансовую помощь бизнесу и гражданам в сколь-либо существенном размере.