Несмотря на то, что прокремлевские власти Херсонской и Запорожской областей Украины, территории которых заняты российской армией, все чаще говорят о проведении плебисцитов, никакой идеологии у этой кампании нет. Российские власти не собираются ни в чем убеждать жителей, которые до начала войны в Россию не стремились. При этом восемь лет назад в Крыму референдуму предшествовала идеологизированная кампания. Сейчас президент Путин просто коллекционирует территории бывшего СССР, о распаде которого сожалеет. По-настоящему учитывать мнение их жителей Кремль не собирается, поэтому он проводит кампанию по современным российским традициям — для того, чтобы показать Путину красивые цифры и дать чиновникам и политтехнологам заработать.
Представители пророссийских администраций самопровозглашенных республик Донбасса, Херсонской и Запорожской областей начали анонсировать референдумы о присоединении этих территорий к России. В занятых территориях Запорожья чиновники даже подписали соответствующие распоряжения.
Плебисциты запланированы на середину сентября. Скорее всего, они пройдут в российский единый день голосования — 11 сентября. По идее подготовка к референдумам должна быть в полном разгаре, она и идет — их организуют российские политтехнологи вместе с силовиками и чиновниками. Однако в этой избирательной кампании (а плебисцит — это тоже выборы) практически начисто отсутствует ее базовый элемент — идеология. Людям не сообщают, а за что, собственно, они должны голосовать — за какой посыл и за какую идею. Историческое, вроде бы, событие проходит как заурядная региональная кампания «Единой России». Для регионов придумали общий слоган — «Вместе с Россией», он размещен на билбордах, появляются псевдообщественные движения с таким названием.
«Сейчас важно подтвердить, что это инициатива жителей нашего региона. Она подтверждается таким большим количеством участников и желающих… Если ты чего-то хочешь — а мы все вместе хотим быть с Россией, — то вся вселенная нам будет помогать, и в первую очередь Россия. И все, что мы сделаем с любовью, обречено на успех», — путано пытался объяснить название форума назначенный российскими властями глава военно-гражданской администрации Херсонской области Владимир Сальдо (вскоре после этого чиновник отправился в больницу и сдал полномочия россиянину-варягу).
По сути, это формулировка вопроса референдума — люди должны проголосовать за то, чтобы дальше жить «вместе с Россией». Но этот слоган не дает объяснений и обоснований — а зачем, собственно, вместе с Россией быть. Конечно, новосозданные движения проводят форумы и собрания, где говорят о каких-то социальных инициативах и инфраструктурных планах, восстановлении разрушенных во время войны жилья, дорог, коммунальных сетей. В них участвуют согласившиеся дружить с пророссийскими и российскими властями чиновники общественники и бюджетники (обычный контингент подобных предвыборных собраний в России).
Примерно о том же говорят на форумах и собраниях единороссов во время выборов (разумеется, за исключением военной составляющей). По сути, жителям занятых российскими войсками территорией сообщают: с Россией надо быть, чтобы она восстановила разрушенные ее же армией дома, школы и больницы. Это самый простой ответ на вопрос, зачем ставить галочку в графе «за». Однако за этим ответом должны следовать более глубокие идеологические вопросы, которые неизбежно возникнут у населения территорий, занятых российской армией после 24 февраля.
«Ради чего погибли люди — ведь до 24 февраля люди здесь жили относительно тихо и мирно?» (В случае Запорожской и Херсонской областей слово «относительно» можно смело вычеркивать).
«Ради чего были разрушены наши дома и дома наших друзей и родственников?»
Конечно, можно ответить на них тем же простейшим слоганом — «чтобы вы теперь были вместе с Россией, и она восстановила разрушенное войной». Но для многих жителей Запорожской и Херсонской областей эти слова будут мало что значить. Люди жили в государстве Украина, в Россию не стремились, не понимали, зачем им это нужно. Но соседняя страна сама пришла в их дом и заявила: будешь голосовать за то, чтобы дальше быть вместе со мной, а зачем это тебе, я даже объяснять не буду.
Неудивительно, что по данным уличных закрытых соцопросов только 30% респондентов в Херсонской и Запорожской областях говорили, что хотят присоединения их регионов к России. Столько же жителей выражали желание остаться в Украине. Надо иметь в виду, что при уличном опросе многие респонденты могли отвечать на вопрос не так, как они действительно думают — война есть война. Даже в таких условиях российская власть не стремится подвести под референдумы идеологическую базу, придумать какие-то привлекательные ответы на неизбежные вопросы «зачем».
«Хоть камни с неба»
Во время плебисцита в Крыму местному населению такие ответы предложили. Они были иррациональными, но понятными и близкими части (возможно, и большей) жителей полуострова, которые были настроены пророссийски больше 20 лет. Разумеется, по украинскому и международному законодательству такой референдум был нелегален, но Кремль попытался идеологически обосновать его для крымчан. Политтехнологи затронули давнюю мечту пророссийского населения и предложили голосовать за «возвращение в родную гавань», несмотря на трудности.
«Что дальше? Пусть хоть камни с неба, но мы на родине», — такие слоганы были напечатаны на билбордах в Крыму и Севастополе в 2014 году.
Другого объяснения часть населения полуострова, которая считала его частью России и была настроена против Украины, в общем-то и не желала. Хотя, разумеется, и имела в виду вполне корыстный мотив — уровень жизни в России тогда был выше украинского.
Большинству жителей Херсонской, Запорожской областей и находившихся под контролем Украины территорий Донецкой и Луганской областей такое объяснение, естественно, не подходит. Россия для них — не «родная гавань», люди не встречали российских военных цветами — они яростно оборонялись. Или протестовали уже после занятия городов и сел. Вступать с ними в диалог хотя бы на уровне обещаний Кремль не собирается и даже не хочет делать вид, что о чем-то их спрашивает.
Голосование по российской традиции
Примерно так же в последние годы проходят российские выборы — раз есть такая процедура, давайте ее проводить, только считать мы все равно будем как надо нам. Отсюда и одинаковые слоганы у кандидатов в губернаторы и депутаты, и далеко не самый удачный подбор этих кандидатов. Зачем стараться, если административно мобилизованный электорат все равно проголосует, как ему скажут, а если не проголосует, то итоги всегда можно скорректировать в нужную сторону. Зачем тогда Кремль проводит выборы вообще и плебисциты в ДНР, ЛНР, Херсонской и Запорожской областях Украины в частности?
Во-первых, Путину нравится все время тестировать свою народную поддержку и смотреть на «красивые» результаты голосований. Именно поэтому, например, было проведено голосование по путинским конституционным поправкам, хотя закон такого референдума не требовал. Сейчас предполагается, что «за» Россию, а значит и «за» Путина будет голосовать население Донбасса, Херсонской области и Запорожья. Таким образом, подданных у российского президента прибавится.
Во-вторых, политический блок Кремля, проводя выборы, доказывает свою нужность. Не зря его руководитель Сергей Кириенко весной этого года отстоял прямое голосование за кандидатов в губернаторы. Выборы прописаны в законе, все равно на них кто-то да честно приходит и голосует за выдвиженцев власти, зачем их лишать такой легитимности? К тому же избирательные кампании — и референдумы на украинских территориях в этом смысле не исключение — дают чиновникам АП и близким к ним политтехнологам хорошо заработать.
Отработанные технологии получения нужных результатов голосования — мобилизация административно-зависимого электората и коррекция итогов — делают идеологию кампании моментом второ- и даже третьестепенным. По той же философии АП проводит и новые плебисциты. На территории приезжают политтехнологи и чиновники-варяги, которые понятия не имеют о том как живет регион, о чем думают и чего хотят его жители. Они сочиняют максимально расплывчатый лозунг, проводят «форумы», где электорату пытаются раздать какие-то социальные обещания, не факт, что этим электоратом востребованные. А потом только остается согнать на выборы зависимых избирателей и провести правильный подсчет. Нет сомнений, что в том же духе пройдут плебисциты и на занятых российскими войсками территориях.
Но Кремль и Путина все это не интересует. Российский президент коллекционирует территории, для него важны они, а не населяющие их люди. Услужливое окружение собирает для Путина осколки Советского Союза. Именно поэтому новостные сводки делают упор на взятие городов и сел — это зримые свидетельства продвижения войск, армия движется по земле, окрашивая ее в цвета крови и гари. А потом вахтовики-чиновники начинают перекрашивать эту карту в триколор. Идеология у присоединения территорий есть — Путин пытается исправить, на его взгляд, величайшую трагедию, распад СССР. Но, конечно, сделать эту идеологию идеологией референдумов не получится. Иначе людям бы пришлось сообщить — ваши дома разрушены, а жизнь перевернулась с ног на голову во имя геополитических интересов российского президента, живите теперь с таким правителем.
Никакого практического для Кремля смысла, за исключением освоения средств чиновниками и политтехнологами и повышения настроения Путина, плебисциты иметь не будут. Проукраинских жителей никто ни в чем не убеждает, а часть пророссийски настроенного населения и убеждать ни в чем не надо. Пришли, заняли города и села — платите нам теперь зарплаты и пенсии, и лучше побольше. Скорее всего, не желающие быть «вместе с Россией» украинцы тихо уедут с родных земель, такие потери не возместишь вахтовиками из России. Территории будут постепенно пустеть и хиреть. Возможен и другой сценарий — в случае контрнаступления украинских войск держаться за Россию в этих регионах точно будут немногие. Ведь даже тех, кто, возможно, колебался насчет жизни в соседнем государстве, никто не пытался убедить, что это дело нужное и стоящее.
