В Москве прошел крестный ход, организованный РПЦ при поддержке организации «Царьград» и одноименного телеканала православного олигарха Константина Малофеева, а также националистических движений, таких как «Русская община». По разным оценкам, в акции приняли участие от 20 до 40 тысяч человек, которые прошли по столичным уличным и набережным. Ход, возглавляемый патриархом Кириллом, был посвящен не самому заметному в церковном календаре празднику — Собору Московских святых. Многие участники несли над головами имперские флаги, были одеты в футболки и худи с символикой националистических организаций, к которым они принадлежат. В толпе было немало молодых людей и уже не очень молодых мужчин типичного для правого движения облика — такого, который раньше легко можно было встретить на «Русских маршах» или «Русских пробежках».
Патриотические церковные мероприятия в последнее время становятся базой для сбора националистов, хотя до войны их акции властью, мягко говоря, не приветствовались. Те же «Русские марши» давно проходили на окраинах Москвы. После полномасштабного вторжения в Украину правые движения оказались востребованными: они стали базой для вербовки добровольцев на фронт и сборов в пользу нужд военных. Их участники с 2022—2023 гг. начали сотрудничать с силовиками (и, судя по всему, прямо курироваться ими) в «рейдах» против мигрантов. «Русская община» плотно сблизилась с православной церковью. Эта патриотическая активность позволила националистам выйти из политического подполья.
Многотысячный крестный ход действительно выглядит впечатляюще: Москва с начала войны не видела столько людей на улицах. Неудивительно, что ход сразу стал обрастать слухами — например, говорилось, что в шествии приняли участие более 100 тысяч человек, и большинство из них были как раз не представителями православных приходов, а националистами. Российские власти действительно часто занижают количество пришедших на оппозиционные акции в два-три раза, но ход РПЦ не был оппозиционной акцией — они был проведен с одобрения Кремля и московской мэрии. Преувеличение численности свидетельствует о том, что ультрапатриоты правых взглядов продолжают восприниматься властью как опасный для режима феномен. Такая картинка в чем-то устраивает и оппозиционно настроенных граждан — приятно обнаружить, что Кремлю якобы что-то угрожает.
Если здраво оценить численность участников шествия на основе доступных фото- и видеоматериалов, то можно заключить, что цифры в диапазоне 20−40 тысяч человек, озвученные организаторами и властями, вполне соответствуют реальности. Да и зачем властям занижать явку патриотического мероприятия с отсылкой к традиционным церковным ценностям? Такая цифра — около 40 тысяч для почти 15-миллионной Москвы, где насчитывается свыше тысячи храмов, — выглядит скорее скромной, чем впечатляющей. Получается, что каждый приход представил для шествия в среднем всего 40 человек. Это показывает, что в столице немного людей, вовлеченных в активную приходскую и церковную жизнь. Репортаж «Коммерсанта» добавляет нюансов: среди шествующих были не только москвичи, но и участники из Подмосковья и других регионов России, представлявшие не только церковь, но и националистическое движение «Русская община». С учетом этого «внешнего» фактора численность в 40 тысяч уже не кажется такой уж триумфальной.
Крестный ход показывает, что с мобилизацией патриотов, православных и националистов на вполне разрешенное и приветствуемое властями мероприятие есть большие проблемы. Примерно столько же людей приходили на шествия оппозиции в Москве в 2012 году, когда протестное движение уже начало выдыхаться. Патриоты показывают такую явку на пике формы — во время войны, насаждаемой властью повестки и пропаганды. То же самое можно сказать и о националистических движениях: они научились шумно присутствовать в повестке, создавать инфоповоды в медиа, но в ситуации реальной мобилизации оказываются не так сильны.
Примерно то же самое произошло с преувеличением влияния и пассионарности «рассерженных патриотов» — сторонников Игоря Стрелкова и бизнесмена Евгения Пригожина, которые ратовали за всеобщую мобилизацию, перевод экономики на военные рельсы и войну с Украиной до полного ее захвата. Многие видели в этих людях серьезную угрозу Кремлю, но в итоге «рассерженные патриоты» оказались патриотами растерянными. Сторонники Стрелкова не смогли собрать хоть сколько-нибудь численную акцию после его ареста, Пригожин решился на марш на Москву, но в итоге развернул своих наемников, а вскоре погиб при странных обстоятельствах.
Вряд ли стоит ожидать какого-то бунта и недовольства от людей, которые предпочитают для своей активности укрыться под зонтиком РПЦ на официальном мероприятии. Они проявляют прежде всего лояльность. Численность хода говорит и о том, что националистический военный подъем в России не так велик, а власть не может использовать даже его реально существующую энергию и полноценно мобилизовать этот сегмент общества.
Провал популиста
Мы уже писали о том, что среди российских бюрократов набирает популярность публичное поведение в стиле «нового популизма». Для части этих персонажей такой подход, скорее, идет на пользу и поддерживает интерес Владимира Путина к ним — яркий пример успеха здесь глава РФПИ Кирилл Дмитриев. Однако играть эту роль не так просто, и у «нового популизма» уже появилась первая жертва.
Глава Самарской области Вячеслав Федорищев быстро вошел в число эпатажных губернаторов новой волны. Он одевался (и одевается) в особую униформу, активно ругает своих подчиненных, поддерживает участников войны. Федорищев активно вел Telegram-канал, записывал для подписчиков видео, хотя, конечно, эта публичная активность была рассчитана прежде всего на высшее начальство. Но чтобы успешно играть эту роль, нужно политическое чутье, которого у Федорищева, судя по всему, не оказалось.
Губернатор решил повысить свою цитируемость и вмешался в конфликт между главой Лиги безопасного интернета Екатериной Мизулиной и поп-певцом Егором Кридом. Мизулина обвинила Крида в попрании традиционных ценностей. Певец в ответ раскритиковал ее за публичные внебрачные отношения с Шаманом. Вскоре выяснилось, что у Егора Крида есть влиятельные покровители — вхожий в Кремль президент международной федерации бокса Умар Кремлев. На уже упомянутом крестном ходе Крид и Кремлев шли рядом.
Федорищев, который раскритиковал Крида за его противостояние Мизулиной и пригласил в Самару для беседы, судя по всему, об этом не знал. Вскоре после обращения к поп-певцу он объявил, что прекращает вести Telegram и переходит в государственный мессенджер MAX. Этот промах не был единственным: до истории с Кридом самарский губернатор решил опровергнуть слухи о чрезмерном употреблении алкоголя, хотя они не были широко распространены. В интервью своему пиарщику Эрнесту Старателеву Федорищев зачем-то озвучил название Telegram-канала «Суходрищев», где регулярно появляется критика в его адрес. Таким образом «новый популист» невольно помог своим недоброжелателям. А они у Вячеслава Федорищева есть — он публично конфликтует с местным крупным предпринимателем Владимиром Аветисяном. В итоге губернатор решил вопрос радикально и вовсе отказался от Telegram.
Конфликт с Егором Кридом, который явно несоразмерен посту главы региона, самарский губернатор при этом продолжил: он требует у Лиги безопасного интернета «защитить» молодежь от Крида, который «проповедует порнографию». Вполне вероятно, что и эта «война» закончится для Федорищева провалом — с ролью публичного популиста он явно не справляется. Он просто собирает вокруг себя скандалы, справиться с которыми не может. Для бюрократов без пиар-таланта попытки играть в популизм крайне рискованны. Кроме того, из этого странного противостояния ясно, что функционеры среднего уровня недостаточно понимают иерархические вертикали и горизонтали внутри большой системы власти и по этой причине нападают на кажущихся слабыми оппонентов, за спиной которых оказываются влиятельные покровители.
