В условиях беспрецедентного кризиса, вызванного пандемией коронавируса, некоторые из наиболее суровых авторитарных режимов Евразии — Беларусь, Россия и Азербайджан — не смогли обеспечить защиту здоровья населения. Образовавшийся вакуум заполняют гражданские объединения, которые выявляют потребности и мобилизуют ресурсы в областях, которые, как правило, являются сферой деятельности государственных органов, в том числе в области образования, социальной защиты и общественной безопасности.
Это в реальном времени иллюстрирует модель развития гражданского общества в условиях недееспособности государства. Мы видим, что даже в тех странах, где сфера НКО подвергалась преследованиям в течение десятилетий, гражданское общество оказалось стойким и способным оперативно реагировать в условиях, когда власти не способны справиться с кризисом. В Беларуси, России и Азербайджане гражданские активисты спешно заполняют прорехи, оставленные властями. Параллельно происходит слом традиционного размежевания между правозащитными группами и социально-ориентированными гражданскими инициативами, а также в целом повышается участие граждан в жизни общества.
Вместо государства
Президент Беларуси Александр Лукашенко упорно отказывается признавать чрезвычайную ситуацию, вызванную COVID-19. Он остается непреклонным даже в условиях, когда его страна стала лидером среди соседей по числу выявленных случаев заболевания, далеко опередив куда более населенные Польшу и Украину. Реакция на пандемию в основном легла на плечи гражданского общества.
Примером служит спонтанно возникшее активистское движение поддержки медицинских работников ByCovid19, которое быстро разрослось до общенациональных масштабов. Сейчас оно фактически стало основным кризисным центром для медиков по всей стране, которые обращаются туда со срочными запросами. Волонтеры мобилизовали десятки предприятий, осуществляющих поддержку школ и больниц. Эта группа оказалась настолько эффективной, что стала сотрудничать с Детским фондом ООН (ЮНИСЕФ) и Министерством здравоохранения, чтобы обеспечить бесперебойную поставку в страну медицинского оборудования и средств индивидуальной защиты.
Гражданское общество активизировалось и в России, где местные адвокаты быстро отреагировали на усиление цифровой слежки, обвинения в распространении «фейковых новостей», жесткие ограничения на передвижение, принудительную госпитализацию, трудовые споры и привлечение студентов-медиков к работе с больными коронавирусом. Ведущие правозащитные группы «Агора» и «ОВД-инфо» возглавили усилия по отслеживанию нарушений прав человека в контексте COVID-19 и мобилизовали адвокатов. На горячую линию «Агоры» ежедневно поступает около 100 звонков. Другие инициативы, как и в Беларуси, связаны с обеспечением медиков средствами индивидуальной защиты в условиях, когда государство оказывается на это не способно. В то же время международные и местные компании предоставляют медикам бесплатное питание, транспорт, обувь, одежду, средства дезинфекции и личной гигиены.
В Азербайджане, где правительство запустило официальный кризисный сайт через три недели после создания рабочей группы по борьбе с COVID-19, гражданские инициативы и независимые СМИ взяли на себя задачу информирования граждан о природе вируса и необходимых мерах предосторожности. Под угрозой преследований активисты продолжали ставить вопросы об антикризисном экономическом пакете, который предполагает обязательные взносы от государственного и частного сектора, но не дает объяснений, как именно средства будут переданы нуждающимся. Волонтерские группы, например, Фонд помощи Qaranquş, координируют поставки еды и предметов первой необходимости пожилым людям, которым запретили выходить из дома, но оставили без государственных социальных услуг
Рост поддержки со стороны общественности
Эти и другие примеры реакции на пандемию COVID-19 не только расширили деятельность самих гражданских организаций, но и повысили общественную поддержку гражданских инициатив по борьбе как непосредственно с кризисом, так и с усилившимися из-за него давними проблемами в области прав человека.
В России наблюдалось отсутствие своевременной поддержки новых мер защиты от домашнего насилия, которое только усилилось во время самоизоляции. Даже по официальным данным наблюдался резкий рост случаев бытового насилия. Возмущение, связанное с этим вопросом, объединило гражданские организации по всей России, которые активно лоббируют изменения в нормативной сфере и проводят кампании по информированию общественности. Такого сотрудничества между так называемыми «социально ориентированными» группами и правозащитниками (в условиях, когда власти объявляют последних агентами иностранного влияния) ранее не наблюдалось. Одним из ранних результатов их совместных усилий стало то, что специальная правительственная комиссия уже обязала губернаторов срочно принять меры по предотвращению и расследованию случаев домашнего насилия.
Истории о самоотверженных добровольцах, мобилизующих столь важную поддержку для работников на передовой борьбы с коронавирусом, вызывают глубокую эмоциональную реакцию и развивают культуру фандрайзинга даже в условиях авторитарных государств. В России десятки фандрайзинговых компаний собирают пожертвования на СИЗ для медицинских работников. В Беларуси менее чем за месяц собрали более $ 2,2 млн только через официальную систему пожертвований. На белорусской независимой краудфандинговой платформе MolaMola присутствует более 40 гражданских кампаний по поддержке больниц по всей стране. Даже в Азербайджане, где культура индивидуальных пожертвований только зарождается, пожертвования на некоторые антикризисные гражданские кампании превышают первоначальные цели более чем в пять раз.
Цена гражданского активизма
Вдохновляющий рост гражданской активности не обходится без проблем для самих активистов. Под предлогом реакции на COVID-19 власти усиливают ограничения против гражданского общества. Власти Азербайджана начали атаки на независимые источники информации еще в середине марта, запретив распространение «ложной» информации, арестовав множество оппозиционных активистов и задерживая пользователей Facebook. В Беларуси активисты опасаются, что когда до властей дойдет, насколько ярко коллективные волонтерские усилия контрастируют с недееспособностью государственных органов, их начнут арестовывать по надуманным обвинениям, например в уклонении от налогов. В России волонтеров задерживали за доставку еды бездомным под предлогом нарушения правил «самоизоляции».
Тем временем в тредах в Twitter, постах в закрытых группах в Facebook и в сообщениях в Telegram видно эмоциональное выгорание среди гражданского общества, вызванное тем, что пандемия и репрессивная реакция властей не позволяют активистам помогать нуждающимся. Ограничения на передвижения в России и Азербайджане не позволяют волонтерам добираться до находящихся в опасности и страдающих от нищеты сельских районов. Слушания в судах откладываются и активисты остаются задержанными под надуманными предлогами; шелтеры для жертв домашнего насилия не могут доставить жертв в безопасные места; адвокаты не могут принимать клиентов; мероприятия отменяются или откладываются на неопределенный срок. В Беларуси бюрократия мешает усилиям граждан по закупке СИЗ для работников больниц. В некоторых российских городах ЛГБТ-люди не могут получить доступ к тестированию на ВИЧ, а благотворительные организации приостановили оказание важнейших волонтерских услуг для серьезно больных детей и взрослых
Движение ширится, несмотря на репрессии
В Беларуси, России и Азербайджане кризис лег на плечи гражданских организаций, и без того истощенных в течение десятилетий репрессивной политики государства. Однако им удалось обеспечить эффективную реакцию, объединить усилия самых разных групп и даже в некоторых случаях наладить ограниченное сотрудничество с государственными органами. Эта хорошо заметная реакция на COVID-19 дает надежду на преодоление модели «недееспособности государства» и переход к более устойчивым моделям частно-государственного сотрудничества. В такой модели гражданские организации воспринимаются как полностью дееспособная и неотъемлемая часть общества.
По мере того, как совместная реакция на кризис преодолевает искусственный разрыв между социально ориентированными и правозащитными группами, общественная поддержка этих инициатив продолжает расти. Это вызывает надежду на то, что успешный фандрайзинг позволит общественности лучше понять важность даже самых скромных пожертвований, что, в свою очередь, мотивирует на поддержку гражданских инициатив в будущем. Важно то, что этот рост гражданского сознания может помочь нормализовать волонтерство и другие формы активной гражданской деятельности.
Властные элиты отрицают кризис, не реагируют на него должным образом и подавляют критику своих действий, однако делают это на свой страх и риск: на этом фоне вклад гражданского общества выглядит еще более контрастно. Разумным лидерам следовало бы осознавать энтузиазм, стоящий за гражданскими кампаниями, и использовать свое положение, чтобы давать гражданским активистам новые возможности и способствовать сотрудничеству с ними со стороны государственных органов. Результаты такого подхода будут крайне полезны для общества как в условиях смертоносной и разрушительной пандемии COVID-19, так и после нее.
