Несколько лет назад российские власти стали возвращать некоторые советские управленческие практики, а сейчас обращение к опыту прошлого расширяется. Однако Владимир Путин и его окружение реставрируют не канонический СССР, а «правильную», с их точки зрения, Страну Советов. Парадоксальным образом этот СССР 2.0 напоминает крупную корпорацию. Многие граждане России ностальгируют по советским временам и явно поддержат эти шаги, однако они хотят возвращения социальных гарантий той эпохи. Менеджмент «корпорации СССР» хочет получать прибыль как на свободном рынке, но иметь по-советски жесткую вертикаль управления. Делиться прибылью с гражданами-подчиненными он не планирует. Это расхождение в будущем может стать базой для социального недовольства, хотя пока Кремль успешно использует советские символы и практики в пиар-целях.
Еще не забытое старое
Российские власти с начала войны в Украине сознательно эксплуатируют символы СССР. Техника на Параде Победы (сакральном мероприятии для Кремля) была украшена красными флагами. Те же флаги или Знамя победы появляются над администрациями захваченных украинских городов. В этих населенных пунктах военные администрации восстанавливают памятники Ленину. Реанимированы и другие советские обычаи — например, переименование улиц в честь актуальных героев. Сейчас в их качестве выступают погибшие глава самопровозглашенной ДНР Александр Захарченко и командир батальона той же ДНР «Спарта» Владимир Жога. Кремль создает новую детскую государственную организацию во главе с Путиным, которая будет прямо управляться бывшим правительственным чиновником. При этом в провластных таблоидах и теленовостях эти действия подаются как возрождение советской «пионерии».
Реставрация начинает проникать и в реальную жизнь. Российское Министерство образования официально объявило, что начнет отказываться от болонской системы. «Я и в настоящее время убежден в том, что советская школа образования исторически была самой передовой и прогрессивной в мире, и движение вперед должно осуществляться с учетом этого», — заявил в апреле секретарь Совета Безопасности Николай Патрушев, который остается одним из самых влиятельных персонажей в Кремле. Регионы страны берут «шефство» над городами и муниципалитетами Донбасса. Само это слово и собственно институт «шефства» — это тоже приметы еще не забытого советского прошлого.
Путинская трагедия
Тема СССР давно стала чувствительной для российского руководства. Путин не раз называл распад Союза «трагедией». И даже «крупнейшей геополитической катастрофой века».
«Ведь что такое распад Советского Союза? Это распад исторической России под названием Советский Союз. Мы превратились в другую страну совершенно. То, что нарабатывалось в течение тысячи лет, в значительной степени было утрачено. Это большая гуманитарная трагедия, без всякого преувеличения», — рассуждал российский президент в фильме «Россия. Новейшая история».
В 2017 году Путин заявлял американскому режиссеру Оливеру Стоуну, что «была полностью разрушена система социальной защиты, полностью были остановлены целые отрасли экономики, фактически разрушена система здравоохранения, в плачевном состоянии оказалась армия, и миллионы людей оказались за чертой бедности».
В книге министра обороны Сергея Шойгу под названием «Про вчера», несмотря на явную критику советского быта и системы управления СССР, главный мотив — нескрываемая ностальгия по тем временам. Шойгу описывает, как специалисты, которые работали на Крайнем Севере и в Сибири, вполне могли позволить себе дефицитные товары и особенно не тужили.
Шаги назад
В той или иной мере российские власти достаточно давно вводят в систему управления советские элементы. Государство создает и контролирует крупные госкорпорации, которые имеют очень серьезное влияние в экономике. Крупнейшая нефтяная компания «Роснефть» — это госкорпорация, как и газовый монополист «Газпром». Государственный «Ростех» контролирует автопроизводства «АвтоВАЗ» и «КАМАЗ». Большая часть крупнейшего и самого популярного банка России «Сбербанка» тоже контролируется государством. Стране принадлежит и «Росатом». С годами госсектор экономики России только разрастался, и это не могло происходить без одобрения Путина.
Часть таких компаний — например, «Сбербанк» — вполне успешны с экономической точки зрения, в них распространены передовые управленческие методы. С некоторыми оговорками можно отнести к таким успешным примерам и «Росатом», который до войны был задействован в проектах атомной энергетики в Финляндии и Чехии. И эта современность явно по душе тому же Путину. С одной оговоркой — бизнес должен не отставать от мира, но лучше если он будет государственный. Это привычно. И это по-советски.
К частным предпринимателям Владимир Путин относится с подозрением, и этого не скрывает. Например, обозреватель ТАСС Андрей Ванденко в ходе одного из интервью уточнил у российского президента, считает ли тот предпринимателей «жуликами по определению». «Под этим есть определенные основания, вы понимаете? Да, я говорю это с придыханием, что называется. Ну какие основания? Во-первых, весь так называемый малый бизнес у нас во все нулевые годы был связан с торговлей. Ну весь практически», — признался Путин. Ванденко на всякий случай уточнил — «То есть, я правильно понял, торгаш — жулик?». Президент продолжил откровенничать: «В сознании народа, мы же так говорим. Знаете, я же тоже часть этого народа».
При этом в начале и середине нулевых власть не предпринимала заметных попыток «вернуть» СССР в политической системе. Стоявший у ее истоков бывший замглавы администрации президента Владислав Сурков строил так называемую суверенную демократию, вроде бы и конкурентную, но со своими, отличными от западных правилами. Соревновательность в политсистеме действительно существовала, но она была управляема. «Единая Россия» хоть и была партией чиновников, но для получения большинства в Госдуме и местных парламентах приходилось прибегать к ухищрениям: переманиванию сильных кандидатов в свои ряды, либо их снятию (хотя снятие в середине нулевых практиковалось не так часто), фальсификациям на участках. Почему так происходило? Путин любил и любит спорт, соревновательный дух для него тогда был важен. Президент в то время заботился о собственном имидже, над которым работали грамотные политтехнологи. Он был мачо-спортсмен, а хотя бы какое-то подобие конкуренции было важной частью этого образа. Советский функционер на выборах никого не побеждал, нудно выступал с трибуны и был серо одет.
Однако Владимир Путин становился старше и его пожелания менялись. Уже в 2011 году появился «Общероссийский народный фронт», созданный Вячеславом Володиным (на тот момент вице-премьером) под выборы в Госдуму. Рейтинги ЕР были относительно невысоки, а новое движение могло стать зонтиком для партии власти. Однако ничуть не менее важной была нацеленность «фронта» на самого Путина (тогда премьера), который стал лидером новой структуры. Володин точно угадал все чаще пробуждающуюся ностальгию руководителя правительства по советским временам. Фронт был спроектирован с учетом германского прошлого Владимира Путина, служившего в ГДР. В этом подконтрольном СССР государстве существовал «Национальный фронт». В него входило несколько партий, но подчинен он был Социалистической единой партии Германии. Володин построил для Путина структуру с ретро-дизайном, но не в советском, а в экспортном варианте. От Национального фронта ГДР ОНФ отличала одна особенность: российский «фронт» с самого начала был вождистским, а не «партийным». Несколько лет эксперты ожидали, что путинское движение поглотит «Единую Россию» и несколько провластных партий поменьше, но этого не случилось. Какое-то время Путин действительно был увлечен «фронтом» как точкой сбора лояльных ему активистов, но потом он переключился на форматы общения с более широкой аудиторией. ОНФ для него заменили прямые линии с населением России и подобные мероприятия. Возможно, это произошло потому, что Володин не достроил «фронт» до конца — ему было проще управлять уже сложившейся политической системой.
«Правильный» СССР
Сергей Кириенко, сменивший Володина на посту кремлевского политического куратора, придумал для Путина новые забавы — кадровые конкурсы «Лидеры России» вместе со школами и тренингами для чиновников. На первый взгляд, советского в этих мероприятиях немного, зато у них много общего с корпоративными практиками. Но это только на первый взгляд. Всевозможные конкурсы и кадровые учебы активно применялись в ВЛКСМ — молодежной организации КПСС. Молодые комсомольцы с их помощью могли действительно расти по кадровой лестнице: сначала в комсомоле, а затем и в компартии. Конкурсы Кириенко, победители которых становятся чиновниками и депутатами, можно назвать новым комсомолом. КПСС тоже активно проводила различные учебы для так называемого партхозактива. Так что все эти форматы очень хорошо знакомы Путину.
Кириенко соединил советское и современное корпоративное, этот синтез вошел в резонанс с путинскими убеждениями. Президент России и его окружение тоскуют об отдельных сторонах жизни и институтах СССР, но далеко не обо всех. Путин, к примеру, неодобрительно высказывался о КПСС. «Под чутким руководством Коммунистической партии Советский Союз прекратил свое существование. Здесь, конечно, радоваться нечему, как бы это ни было — хорошо или плохо, но это исторический факт», — заявлял он в 2018 году. А в 2021 году он называл ведущую роль КПСС «миной замедленного действия», которая, по его мнению, привела к развалу страны.
В Советском Союзе для российского президента и его окружения важны его территория и часть практик и обычаев. Возможность государственного вмешательства в экономику — это хорошо, влияние государства на воспитание детей и молодежную политику — тоже. Неплохо воспринимаются в Кремле кадровые конкурсы и тренинги. Главная составляющая советского режима — его партийность и идеологичность — Путину не нравится. «Ведущая роль партии» ограничивает роль отдельного руководителя, подразумевает совещательность, а российский президент хочет быть единоличным начальником во всем государстве. Идеологичность подразумевает некий позитивный проект и устремление в будущее (в случае компартии СССР — строительство коммунизма), у путинского режима такого проекта нет, попытки придумать его оказались тщетными. Возвращать полностью государственную экономику советских времен российской элите тоже не хочется — она уже познала блага рынка и полностью отказываться от них не хочет. Эти противоречия приводят к формированию сложного гибрида.
Путин хочет вернуть мощное государство прошлого, которое называлось СССР, но видит в нем много недостатков. Партийность и идеологизированность ограничивают его власть, поэтому в проекте СССР 2.0 они отметаются. Попытка полного огосударствления экономики лишит окружение президента возможности зарабатывать так, как оно это делает сейчас. Зато какие-то символические вещи — пионерию, установку памятников, советскую систему образования, — по которым ностальгирует российская элита и многие граждане, можно и вернуть. Можно применять советские практики, которые во многом пересекаются с практиками корпоративными. Кремль движется в сторону государства-корпорации, оно очень удобно Путину и его элитам. Директора корпорации не сдерживают партийные и идеологические установки, он находится над ними и управляет единолично. В корпорациях выстроена жесткая вертикаль управления — и это тоже близко и понятно Путину. Невозможно себе представить генсека КПСС во главе пионерии, но Путин хочет и будет главным российским пионером. Для него власть — это не партия, а он сам. Этот человек хочет управлять большим государством, в котором он жил раньше.
Вполне возможно, что в случае присоединения к России самопровозглашенных республик Донбасса и Южной Осетии, новое государство будет ребрендировано. Например, в его названии может появиться слово «союз», а само название сложится в аббревиатуру, схожую с четырьмя знакомыми буквами. Пропагандистский посыл «собирания территорий» тоже очевиден — «вернем земли и заживем по-старому».
Люди, родившиеся в 1950−60-е гг., которые составляют костяк российской элиты, имеют свои представления о недостатках советской системы, но ностальгируют по ней. Им бы хотелось выстроить свой «правильный» СССР, и они пытаются это сделать. Как ни парадоксально, корпоративное устройство во многом совпадает с этим «правильным» образом. Кремлевский политический менеджмент это понимает и отвечает президенту и его близкому кругу на их запросы. Госкорпорация СССР продолжает строиться.
Большинство россиян тоже бы хотело вернуться в СССР, причем «ностальгируют» по советскому прошлому даже молодые люди, которые этот период истории не застали. Однако здесь нужно оговориться — тоскуют люди в первую очередь по социальным благам. В СССР действительно не было проблем с поиском работы, на которой будут платить усредненную зарплату, люди получали квартиры (пусть и долго стояли в очереди на них), медицина и образование были бесплатными, хоть их качество и оставляло желать лучшего. Ностальгия по символам и системе управления для рядовых граждан второстепенна. И в этом кроется основное расхождение населения страны с ее руководством. Корпорация с элементами советского ретро-дизайна должна приносить прибыль ее менеджменту, она не ставит целью всеобщее благополучие и не намерена делиться ресурсами. Это расхождение в какой-то момент станет очевидным для россиян, но некоторое время Кремль еще будет пользоваться ностальгией по СССР в пиар-целях, возрождая символы и отдельные практики.
