Энергетический кризис, охвативший Приднестровский регион, подчеркивает структурную слабость сепаратистского режима перед лицом России. На протяжении последних 30 лет сепаратистский режим в Тирасполе поддерживал связи с Москвой в области энергетики, в то время как Кишинев обменивал свою политическую лояльность России на различные экономические выгоды. Одной из таких выгод было продление контракта с «Газпромом» на покупку природного газа. В рамках соглашения о газовом пакете с Москвой власти Молдовы косвенно обеспечили также и бесперебойные поставки газа в приднестровский регион. Последний контракт с Россией был подписан в октябре 2021 года, однако он представляет собой обновленное соглашение, заключенное Молдовой в 2006 году во времена правления в республике Коммунистической партии. Выгодный Тирасполю газовый контракт 2021 года сегодня находится под угрозой из-за газовых долгов Молдовы и прекращения транзита газа через Украину. Однако официальный Тирасполь не просит у России помощи в преодолении энергетического кризиса, да и сама Москва не стремится помогать пророссийскому сепаратистскому режиму в критический для его политико-экономического выживания момент.
Старая привычка сепаратистского режима
Доступ Тирасполя к российскому газу всегда находился в тесной зависимости от качества отношений России и Молдовы. Неудивительно, что Тирасполь воспринимал любое прекращение диалога с Москвой как серьезную угрозу для своих политических и экономических интересов. С другой стороны, российские энергетические субсидии для Тирасполя в довольно извращенном виде обернулись на пользу Кишиневу. Молдавской стороне удалось добиться более привлекательной цены на электроэнергию и, соответственно, смягчить инфляционное давление на население. До конца декабря 2024 года сепаратистский режим производил 80% электроэнергии, потребляемой в Молдове. К началу января Кишинев закупал более 50% электроэнергии в Румынии, и ожидается, что эта доля возрастет до 62%. Однако смена поставщика электроэнергии сопряжена для Молдовы с определенными издержками. Тарифы для потребителей в регионе, контролируемом Кишиневом, уже удвоились: цена на киловатт-час поднялась с 2,84 до 4,68 молдавских леев. По сегодняшнему курсу она составляет примерно 0,24 евро, тогда как средний тариф в ЕС в 2024 году находился на уровне 0,18 евро за кВт/ч, что обусловлено внутренним производством и рыночным спросом.
До уничтожения более 50% украинских производственных мощностей в результате российских военных атак в 2022—2023 гг. украинские поставщики электроэнергии конкурировали с производителем электроэнергии в Приднестровском регионе — Кучурганской электростанцией. Прекращение украинских поставок электроэнергии позволило Приднестровью использовать дешевое электроснабжение Кишинева (с 2021 года) для переговоров с Кишиневом об уступках. За последние два года правительство Молдовы выдало разрешения на переработку металлолома (включая импорт из Румынии), сделав исключения из правил (по требованию ЕС) в отношении выбросов загрязняющих веществ. Эти производственные объекты служили экономическим интересам Молдавского металлургического завода (ММЗ)в городе Рыбница, в экономической деятельности которого участвовали европейские компании, такие как Metinvest Systems SRL, зарегистрированная в ЕС и принадлежащая бизнесмену Максиму Шевченко, имеющему двойное румынско-украинское гражданство. В 2022 году эта компания получила от Кишинева разрешение на экспорт металлолома из Румынии в Приднестровский регион. Помимо Молдавского металлургического завода, до конца декабря 2024 года Кучурганская ГРЭС была еще одной приднестровской компанией, получавшей доходы от российского газа. По некоторым оценкам, электростанция обеспечивала до 70% поступлений в бюджет отколовшегося региона.
Если текущий энергетический кризис не будет своевременно разрешен, потенциальное закрытие электростанции может иметь серьезные финансовые последствия для сепаратистского режима.
Таким образом, Москве удалось установить клиенталистские отношения с политическими элитами сепаратистского региона при помощи поставок природного газа. Это создало в сепаратистском регионе контролируемую «вертикаль власти» авторитарного характера и способствовало «социальному миру», обеспечивая более низкие, чем в Молдове, тарифы на электроэнергию для потребителей. Кроме того, использование российского газа отвечает экономическим интересам олигархической группы, возглавляемой владельцем холдинга «Шериф» Виктором Гушаном, который контролирует местную политическую сцену.
Энергетический кризис: попытки выкарабкаться
Администрация сепаратистского региона отвергла предложение Кишинева о получении нероссийского природного газа. После прямых переговоров между молдавским правительством (и компанией «Молдовагаз») и российскими властями Тирасполь требует возобновления транзита через Украину. Сепаратистский режим четко дал понять, что предпочитает покупать российский газ на контрактной основе и по договорным ценам, а не импортировать газ с европейского рынка по колеблющимся ценам. Кишинев настаивает на том, что единственным способом преодоления кризиса является покупка газа на европейском рынке через закупки «Молдовагаз». Газ можно импортировать из Румынии по трубопроводу Яссы-Кишинев, что позволит избежать транзита через Украину. При этом любой импорт газа из Европы подразумевает условие, которое должен выполнить Тирасполь: заплатить за газ «Молдовагазу», чего он никогда раньше не делал. На сегодняшний день приднестровский регион уже задолжал «Газпрому» более $ 11 млрд, которые российская сторона ни разу официально не потребовала у сепаратистского режима ей выплатить.
С января 2025 года Москва больше не намерена поставлять природный газ по «трансбалканскому» маршруту и газопроводу «Турецкий поток». Российская сторона срывает дискуссии об альтернативных маршрутах, ссылаясь на проблему исторических долгов молдавской стороны за поставки российского газа. На сегодняшний день, по версии российской стороны, этот долг составляет около $720 млн (из которых $433 млн приходится на сами долги, а остальное — штрафы). Кишинев эти оценки не признает, ссылаясь на результаты западного аудита, которые, в свою очередь, не признает Россия. Эти долги аккумулировались с августа 1991 года по октябрь 2021 года, причем большая их часть была накоплена во время правления проевропейских коалиционных правительств 2011—2015 гг., в состав которых входила президент Майя Санду, занимавшая тогда пост министра образования. Ссылаясь на результаты аудита, проведенного компанией Wikborg Rein Advokatfirma AS и Forensic Risk Alliance & Co, опубликованные в июне 2023 года, Кишинев не признает свою задолженность перед Россией.
Молдавские власти оказались перед сложной дилеммой. С одной стороны, правительство не может вести переговоры с Москвой по идеологическим причинам, поскольку поддерживает ЕС и Украину. С другой стороны, у Кишинева нет ресурсов для предоставления субсидий приднестровскому региону на закупку газа, даже если сепаратистский режим согласится на поставки нероссийского газа для разрешения энергетического кризиса. На случай введения чрезвычайного положения правительство Молдовы начало рассматривать возможность национализации молдавско-российской компании «Молдовагаз». Однако такое решение не поможет разрешить энергетический кризис на обоих берегах Днестра. Напротив, передача «Молдовагаза» в управление государства сопряжена с риском возникновения новых финансовых и репутационных издержек для Кишинева, включая обвинения в нарушении прав собственности, не говоря уже об отсутствии достаточных бюджетных ресурсов для приобретения активов «Молдовагаза».
С момента возникновения кризиса Кишиневу и Тирасполю так и не удалось наладить взаимодействие для управления наложившимися друг на друга энергетическими кризисами. Чтобы смягчить последствия сложившейся ситуации для населения, администрация Тирасполя отключила от энергоснабжения промышленные мощности и сегменты гражданского сектора, за исключением объектов критической и социальной инфраструктуры (больниц, детских садов
Преодоление энергетического кризиса в приднестровском регионе: три вероятных сценария
Молдавское правительство стоит перед щекотливой дилеммой. Если Кишинев не разрешит кризис в отделившемся регионе, последствия, вызванные совокупным кризисом на обоих берегах, затронут всю страну. Планы Кремля в отношении Молдовы, среди которых дестабилизация страны перед парламентскими выборами, в значительной степени определят степень эскалации энергетического кризиса на обоих берегах Днестра.
Первый сценарий заключается в том, что Кишинев оказывает гуманитарную помощь сепаратистскому региону, не занимаясь поиском альтернативных поставок газа. Тирасполь сможет производить энергию в течение следующих двух месяцев. Таким образом, предполагается, что до марта приднестровская администрация, скорее всего, откажется от общей помощи со стороны конституционных властей Молдовы. Однако Кишинев может изучить индивидуальные способы оказания помощи молдавским гражданам в регионе (в виде поставок дров, угля по субсидированным ценам
При втором вероятном сценарии Приднестровский регион принимает нероссийский природный газ, закупаемый Кишиневом, но не принимает его стоимость. Поставки газа из Европы могли бы стать приемлемым решением для Тирасполя при наличии двух условий. Первое условие — временные (до окончания войны в Украине) поставки нероссийского газа. Даже если европейский газ будет импортироваться какое-то время, стратегической целью тираспольских политических и экономических элит является возобновление поставок российского газа, которые обеспечивают им стабильные финансовые поступления, минимальную политическую стабильность и юридическую безнаказанность. Второе условие — сепаратистский режим не будет платить по счетам. Следовательно, Кишиневу придется занимать средства для субсидирования приднестровского региона, заменив собой традиционную российскую помощь сепаратистскому режиму. Устойчивость сепаратистского режима зависит от «социального мира», поддерживаемого субсидируемым российским газом. Если Тирасполь будет вынужден платить за нероссийский газ, ему придется повысить тарифы для населения, что приведет к краху «промышленного рая» (поскольку себестоимость продукции значительно возрастет). Если социальные и экономические интересы не будут поддерживаться на уровне, приемлемом для местных ключевых игроков, сепаратистский режим прекратит свое существование. Это понимают и в Кишиневе, и в Москве. Поэтому молдавские власти воспринимают энергетический кризис в сепаратистском регионе как шанс создать первые предпосылки для урегулирования проблемы, но игнорируют тот факт, что Тирасполь не желает платить за нероссийский газ. Без поддержки Запада, которая может прийти только в виде кредитов (а это означает, что у Кишинева появятся новые долги), у молдавской стороны нет привлекательного предложения для сепаратистского режима, который на протяжении трех десятилетий зависел от российского газа. В то же время Россия стремится использовать действия Молдовы во время энергетического кризиса в своих стратегических интересах, извлекая выгоду из преобладающего социально-экономического недовольства населения деятельностью правящей партии в преддверии выборов 2025 года.
Наконец, третий сценарий заключается в том, что Тирасполь и Кишинев создадут двусторонний механизм для обеспечения закупок российского газа по альтернативным (неукраинским) маршрутам. Предпосылками для реализации этого сценария стало бы признание молдавской стороной исторических долгов перед «Газпромом» в рамках прямых переговоров. Если Кишинев примет этот сценарий, он восстановит производство электроэнергии по более низким ценам и предотвратит инфляционные потрясения и обнищание населения. Однако политические последствия этих действий будут катастрофическими для правящего тандема партии «Действия и солидарности» (PAS) и Майи Санду перед важнейшими парламентскими выборами в 2025 году (которые, вероятно, перенесут на осень). Любые переговоры с Москвой в условиях нынешнего энергетического кризиса, особенно если молдавская сторона подтвердит наличие газовых долгов, практически равносильны проигрышу на выборах. В результате будущая правящая коалиция будет стремиться свести счеты с тандемом PAS-Санду и проправительственными структурами в СМИ и гражданском обществе, опираясь на местные прецеденты 2021−2023 годов и вдохновляясь нынешним закручиванием гаек в политическом и гражданском поле в Грузии.
