Суть доверия трудно артикулировать, поскольку его смысл меняется в зависимости от контекста: мы говорим о друге, родственнике, государстве или технологии? Когда мы говорим о доверии информации, то я рискну выделить три обстоятельства, которые его формируют. Во-первых, это доверие каналам информации как институту или технологии. Во-вторых, это доверие информационному контенту, то есть готовность принимать эту информацию и взаимодействовать с ней. Наконец, третьим компонентом становится доверие к публичным медиафигурам, которые либо сами производят информацию, либо рассказывают о ней.
Доверие каналам информации
Присуждаемый каналам получения информации уровень доверия — это предельно общий уровень потребительского опыта, который формируется из привычек, стиля жизни и — с учетом особенностей российского медиаландшафта — отношения к государству.
Первое, что нужно отметить: динамика уровня доверия к различным источникам информации меняется нелинейно. Например, доля россиян, для которых телевидение является важным источником информации, сократилась с 88% в 2013 году до 72% в 2019 году, однако уровень доверия за этот же период существенно не изменился.
Исследования «Левада-центра» показывают, что россияне не воспринимают телевидение как независимый источник информации. Это рупор государства, и важность этой роли признается россиянами. При этом включенность телевидения в систему органов государственной власти придает ему в глазах населения большую серьезность по сравнению с интернет-медиа.
Доверие информации
Доверие к отдельным темам, освещаемым по телевидению, в значительной степени зависит от того, насколько та или иная тема вписывается в сложившиеся представления человека о предмете обсуждения, и как она соотносится с его собственным жизненным опытом. Россияне по-разному оценивают то, как телевидение освещает внешнюю политику и состояние экономики внутри страны, хотя эти показатели, безусловно, связаны. Большинство россиян по-прежнему считает, что внешняя политика освещается объективно. При этом информации об экономике страны доверяет меньше половины россиян. Опросы зафиксировали снижение этого показателя к августу 2018 года, когда произошло падение доверия практически ко всем общественным институтам. Однако этот спад может оказаться обратимым и будет зависеть в том числе и от уровня одобрения властных институтов.
Насколько соответствует действительности то, как ТВ в России освещает…
В общественном мнении сформированы достаточно устойчивые представления о том, какая информация в интернете освещается «объективнее», чем по телевидению: это экономические проблемы, уровень жизни чиновников, оппозиционные настроения. Так или иначе, более половины опрошенных могут назвать темы, которые раскрыты в интернет-источниках полнее и «объективнее». Чем больше таких тем может назвать человек, тем меньше вероятность, что он является телезрителем, однако иногда это не взаимоисключающие вещи.
Доверие медиаперсонам
Интерес к информации, получаемой из телевизора, снижается параллельно тому, как постепенно растет интерес (и доверие) к интернет-источникам новостей. Подчеркну, что интернет все еще остается не самым важным каналом получения информации, но в массовых представлениях он имеет качественные отличия от телевидения. Рост его использования связан не только и не столько с его противопоставлением государственному телевидению, а скорее с изменением потребительских привычек. Растет использование социальных сетей — особенно ориентированных на медиа-контент: Instagram и YouTube. Популярность интернет-новостей возрастает за счет увеличения отрыва крупнейших агрегаторов новостей (Яндекс. Новости и Новости Mail.ru) от прочих площадок. Одновременно с этим мы наблюдаем рост аудитории активных интернет пользователей: за последний год доля тех, кто читает новости в интернете несколько раз в день, выросла с 10% до 22%. Доля тех, кто регулярно смотрит видеоблоги, составляет 16%, и это на несколько пунктов больше, чем аудитория печатных газет.
Прошлые исследования показывают отсутствие видеоблогеров «всероссийского» масштаба и разнообразие предпочтений интернет-аудитории. Благодаря низкому порогу входа в эту профессию возникают «нишевые» блогеры, имеющие достаточно узкую аудиторию. В свою очередь рост числа блогеров приводит к фрагментации пользователей социальных сетей, между лидером мнений и аудиторией устанавливаются личные и доверительные контакты.
Это кардинально отличается от того, как работает телевидение. Оно, бесспорно, дает медиаперсонам более массовую популярность, чем интернет. Однако контакт телевидения со зрителями держится не на установлении персональных контактов, а на его институциональной значимости. Неважно, кто именно ведет ток-шоу, кто зачитывает новости с экрана, — они воспринимаются проводниками между властью и народом. Если влияние института уменьшается, то это непосредственно сказывается на влиятельности представленных там общественных деятелей.
Интернет-среда поощряет возникновение новых фигур, но она же сдерживает рост их влияния, постоянно предлагая на замену новые «говорящие головы». В сегодняшних условиях очень трудно представить себе появление массово популярных фигур. Более 15 млн просмотров фильма «Колыма», снятого известным блогером Юрием Дудем, часто сравнивают с популярностью телепередач на федеральных телеканалах, и не в пользу последних. Это действительно внушительная цифра, свидетельствующая о влиятельности YouTube, актуальности темы и таланте автора. Этот фильм может поставить ряд вопросов, которые относятся к феномену популярности в интернете в целом. Действительно ли количество просмотров на YouTube равнозначно по своему влиянию рейтингам ведущих телешоу? Или это все еще локальная популярность среди сильно смещенной по своим поведенческим установкам аудитории? Важнейшее качество телевидения — способность сконцентрировать внимание огромной аудитории на определенной теме, возможность повторять, вводить тему в общественный дискурс. Внимание аудитории неизбежно сосредоточено на говорящем, поэтому узнаваемость российского ведущего Владимира Соловьева 23%, а у одного из самых известных контент-мейкеров российского сегмента YouTube Юрия Дудя — 1%.
Опрос молодых жителей России, Украины и Беларуси, проведенный «Левада-центром», продемонстрировал отсутствие значимых для молодежи политических фигур, кроме тех, которые и так закреплены в массовом сознании: чаще всего опрошенные затруднялись назвать хотя бы одну фамилию. Фокус-группы показывают, что «героев нет, есть люди, которые постоянно на виду, есть те, которые совершили какие-то поступки, но сравнивать их совершенно невозможно». В то же время качественные исследования позволяют определить сферу, где люди чаще всего находят интересные им примеры. Это в первую очередь частный бизнес (Тиньков, Баффетт, Галицкий, Потапенко, Дудь в этом же ряду), в том числе бизнес, связанный с высокими технологиями (Дуров, Маск и другие). Почему именно бизнес — это отдельный разговор, но все перечисленные фигуры представляют собой примеры self-made персон, которые стали успешными благодаря собственным усилиям, без помощи нефтяной ренты и благосклонности государства.
Фильм «Колыма» получил большое распространение среди политизированной аудитории Facebook, но можно ли говорить о его опосредованном влиянии на более широкие круги россиян? Плотность обсуждения этого явления в социальных сетях создает ощущение тотальной осведомленности, тогда как его значимость очень локальна и ограничена структурными особенностями распространения информации в интернете.
Распространение информации через социальные сети соединяет в себе новости от друзей и знакомых и новости из агентств. Опрос «Левада-центра» в 2018 году показывал, что 67% пользователей социальных сетей хотели бы получать там информацию от тех, кого они знают лично, и только 5% — от новостных агентств. При этом информация, полученная из личных сетей общения, пользуется меньшим доверием, чем телевидение или интернет. Она более противоречива и менее убедительна, но при этом социальный круг друзей и знакомых формирует привычный и долгосрочный набор тем для обсуждения, в то время как инфоповоды новостных агентств определяют только сиюминутный интерес публики. Лидер общественного мнения с помощью социальных сетей может исполнять роль личного знакомого, если человек на него подписан, может вступать с ним в коммуникации по разным поводам, относящимся не только к его профессиональной деятельности. Он сам по сути является СМИ, к которому публика сформировала отношение, — именно так с некоторых пор его и определяет российское законодательство.
Наконец, какова роль творца в массовых информационных интернет-продуктах? Насколько популярность творчества Дудя или другого современного блогера конвертируется в личное доверие и популярность. Возможно, успех Дудя объясняется именно выбранной им ролью посредника, сознательно концентрирующего внимание на предмете разговора, а не на собственной персоне. Роль лидера общественного мнения в современных медиа очень контекстуальна и трудно определима. Он должен уметь переключаться между ролями спикера, медиума массовых настроений и «друга» в пространстве социальных сетей. При этом он должен сохранять цельность в глазах аудитории. Доверие публики легко разрушить. Об этом свидетельствует непрекращающаяся череда скандалов, вызванных несоответствием поведения публичных фигур и воспринятым публикой образом.
Первая часть цикла «Российские медиа: говорит не только Москва»: что лежит в основе перерождения российских СМИ после 2000 года
Вторая часть цикла «Российские медиа: говорит не только Москва»: почему в постсоветской России конспирология стала обыденной вещью
Четвертая часть цикла «Российские медиа: говорит не только Москва»: Военные СМИ в информационном пространстве России
