Если ввести в Google фразу «иностранные боевики», в результатах поиска будет преобладать информация о тех, кто присоединился к террористической организации «Исламское государство» в Сирии или Ираке. Гораздо меньше будет страниц, указывающих на роль иностранных граждан в продолжающемся конфликте на востоке Украины. Почему об иностранных боевиках в Донецке или Луганске мы осведомлены не так хорошо, как о европейских джихадистах в уже побежденном «халифате»?
Основных причин три. Во-первых, в общественном дискурсе они не воспринимаются как угроза. Пока на Западе нет терактов, совершенных иностранными боевиками с опытом боев в Украине, новостные СМИ не торопятся беспокоить нас рассказами о них. И тем не менее, именно влияние радикального этнонационализма привело к стрельбе в мечети новозеландского города Крайстчерч. Того самого этнонационализма, который исповедуют многие из тех, кто присоединился к поддерживаемым Россией сепаратистским подразделениям на востоке Украины. Во-вторых, похоже, что никто не удерживает этих бойцов в странах их происхождения. По крайней мере местные власти об этом не распространяются. Наконец, пропаганда, направленная на привлечение боевиков, в этом случае не очень заметна. Для вербовки контингента и обмена информацией в этой войне используются социальные сети, так как боевики вряд ли могут себе позволить медийные механизмы, которые находятся на вооружении ИГИЛ. Тут нет ярких журналов и профессиональных видеороликов. Однако активные профили бойцов в Instagram и Facebook создают достаточный интерес к району боевых действий в Украине.
В конфликте (по состоянию на июнь 2016 года) приняли участие более 1500 боевиков 27 национальностей, а также тысячи российских «добровольцев». Согласно имеющимся данным, большинство из них приехало из Беларуси, Грузии, Сербии и Хорватии. К различным подразделениям присоединилось около 300 балканских боевиков. Сербы в Украине воевали на сепаратистской стороне. Они поддерживают Россию во имя общеславянской и православной государственности. Бойцы из этого уголка Европы восприняли российскую мотивацию участия в конфликте как свою. В свою очередь хорваты участвовали в сражениях на украинской стороне, что было жестом дружбы, тянущейся со времен югославских войн.
Чувство православного христианского братства
Многие балканские боевики говорят, что уехали в восточную Украину по причине искреннего сочувствия российскому делу. Известно, что сербы из Сербии, Черногории, Боснии и Герцеговины проводили боевые и контрразведывательные операции для восьми пророссийских военизированных отрядов, в частности, для известной группировки наемников «Вагнер».
За последние годы сербские боевики стали причиной напряженности в отношениях между Украиной и Сербией. Сербия не осудила действия России в Крыму и отказалась присоединиться к санкциям ЕС. Киев неоднократно информировал органы безопасности Белграда о сербских гражданах, которые предположительно стали членами пророссийских сепаратистских групп. В интервью 2017 года посол Украины в Белграде заявил, что Сербия не делает ничего, чтобы помешать своим гражданам воевать в восточной Украине. Он указал, что Москва «использует Сербию» для своих сражений и других целей. В 2018 году Игорь Гуськов из СБУ заявил, что, по меньшей мере, семь сербских наемников участвовали в боевых действиях по приказу группировки «Вагнер». И хотя в Сербии принят закон, запрещающий своим гражданам участвовать в иностранных вооруженных конфликтах, реакция страны на эту информацию была сдержанной. На данный момент ведется уголовное судопроизводство по делам 45 лиц. Из них 27 признали свою вину и вступили в переговоры с прокуратурой. В общей сложности были осуждены 28 человек, 24 из которых получили условные приговоры. Реальный срок за поездку в зону боевых действия на востоке Украины получили только четыре человека.
Предполагаемое число балканских боевиков довольно велико. Однако местные СМИ и органы не уделяют этому вопросу большого внимания. Исключение составляют разве что рассказы нескольких сербских «героев» украинских сражений. Один из них — Радомир Покука, бывший пресс-секретарь спецполиции. Ключевое слово в его аргументации — патриотизм. По его словам, он отправился в Украину, чтобы помочь «русским братьям» и таким образом отблагодарить их за поддержку, оказанную Сербии Москвой в споре с Косово. Другой боец из Черногории, осужденный за участие в войне в Украине, сказал, что отправился туда, чтобы «помогать людям, из моральных и патриотических соображений». Также сербские боевики в Украине говорят о российских добровольцах, которые прибыли на Балканы в 1990-е годы для оказания поддержки сербам в боснийской войне.
На самом деле многие из сербских боевиков имели боевой опыт еще до того, как отправились в Украину. Одним из примеров является Ранко Момич, боснийский серб, бывший член Сербской добровольческой гвардии Аркана. Он избежал суда за предполагаемые военные преступления в Косово и в 2015 году сбежал в Донецк. Деян Берич — еще один известный сербский боец с опытом участия в боснийской войне. У него был небольшой бизнес на севере Сербии, но в 2014 году он закрыл его и уехал в Украину. Известно, что в настоящее время Берич проживает в Донецке. Он утверждал, что отправился в район боевых действий после приглашения, полученного от двух русских, которые воевали на Балканах в 1990-е годы.
Вербовка: из Белграда через Москву и Ростов-на-Дону
Вербовка балканских боевиков мало чем отличается от других случаев вербовки. Главным местом общения с людьми, находящимися на полях сражений, стали социальные сети. Там ведется агитация путем публикации историй из сепаратистских зон в Украине. Также используются видеоматериалы, информирующие пользователей об организационной динамике и приглашающие их присоединиться к борьбе.
Для многих первым шагом является установление контакта с пророссийскими гуманитарными организациями на местах. Балканские боевики попадают в сепаратистские зоны двумя путями. Наиболее популярный маршрут в Восточную Украину лежит через Ростов-на-Дону. Второй вариант — легальный безвизовый въезд в Украину на 30 дней. Оттуда добровольцы пробираются в районы, где сражаются украинские и поддерживаемые Россией силы.
Центральное место в судьбах сербских боевиков занимает организация «Косовский фронт», находящаяся в России. Официальной миссией этой российской организации является оказание поддержки сербам в Косово. При этом СМИ и источники в органах безопасности указывают на связь между «Косовским фронтом» и вербовкой сербов для борьбы на востоке Украины. В интервью 2017 года основатель организации Александр Кравченко утверждал, что она не выделяет средств на переброску в Украину боевиков из Сербии. Кравченко добавил, что организация готова помогать сербам, приезжающим в Россию без знания языка. Он также отметил, что «Косовский фронт» поддержал проведение референдума в Крыму. По его словам, организация принимала участие в том, что он назвал «гуманитарной деятельностью в Донбассе».
Еще один след в этой истории — «Unité Continentale», одна из военизированных группировок, сражающихся в Украине на пророссийской стороне. В июне 2018 года Генпрокуратура Украины возбудила расследование в отношении 54 подозреваемых членов пророссийского иностранного легиона, в том числе шести граждан Сербии. Среди них был Братислав Живкович, самопровозглашенный командир сербских четников, осужденный за вербовку. Боевики-сепаратисты предположительно принимали участие в нападениях на украинские войска в Донецкой и Луганской областях с июля 2014 года. Хотя на Балканах нет работающей на местах хорошо организованной, иерархической вербовочной сети, частью которой они могли бы являться, эти шесть участников «Unité Continentale», несомненно, были друг с другом связаны.
Радикальная среда
Весьма вероятно, что сербские боевики идеологически или организационно связаны с правыми силами, ветеранскими и патриотическими организациями, радикальными политическими партиями, либо же получают от них поддержку. Привлекая для своих целей в Украине добровольцев и наемников, Россия усилила свое влияние в радикальных кругах региона в целом. «Танго» Москвы и крайне правых сил западных Балкан следует той же тенденции, что и в других европейских странах. Пробуждению местного этнонационализма способствовала риторика о братстве православных христиан, которая усилилась и расширилась после аннексии Крыма и начала войны в Украине. Она муссирует тему наднациональной борьбы и подталкивает добровольцев к действию. В 2017 году 60 веб-сайтов в регионе продвигали «идею этнически чистых национальных государств, неонацизма, насильственной гомофобии и других направлений радикальной правой политики» под руководством нового поколения региональных экстремистов, которые «еще более радикальны, чем те, кто разделил бывшую Югославию».
Подводя итог, можно сказать, что зарубежные боевики в Украине — это видимый результат незаметных процессов радикализации, инициируемых и поощряемых Россией. Они являются лишь вершиной «айсберга» — радикальных сообществ, объединенных общей идеологией. У крайне правых сил на западных Балканах и сепаратистских групп на востоке Украины есть схожие источники вдохновения. Политическая и институциональная приемлемость этого явления на международном уровне несет в себе определенную опасность. При этом, похоже, ни ЕС, ни Facebook не предприняли никаких мер для разрешения проблемы иностранных боевиков (помимо ИГИЛ). Неужели мы ждем какого-то «экстренного выпуска новостей»?
Четвертая часть цикла «Ради вашей безопасности»: динамика развития ветеранских организаций в России
Пятая часть цикла «Ради вашей безопасности»: безопасность, угрозы и академическая среда
Шестая часть цикла «Ради вашей безопасности»: государственная и человеческая безопасность в России
